Читаем Вознесение духа полностью

Я гнал себя, пришпоривал, как мог,Издать чтоб первый сборник к юбилею[1],Устал тогда, не уложился в срок,Но всё ж издал и вовсе не жалею!Себе и всем наглядно показал:Писать стихи – совсем не так-то просто.И если я поэтом всё же стал,То это плод огромного упорства.В том – первом – сбои были: ерунда!Я мысли, дух свой выбросить стремился,Отбросил страх чьего-то там судаИ этой цели, в принципе, добился.Утёрши пот, неточности убрав,Уверенно себя в бой снова кинул,И зубы сжав, и силы все собрав,Поднял стихи на новые вершины.И вот я вновь, читатель, пред тобой,Исправленный, окрепший, усложнённый,Помысли вместе, рядышком со мной:Надеюсь, будешь больше просветлённым.

• • •

О, Музы, молю вас, настройте мне душуНа длинную песню о жизни певца,Взволнуйте её, я немножечко трушу,Началу внимая, не видя конца.Я много за жизнь испытал вдохновений,Немало наук обострённо впитал,И можно ль позволить, чтоб дух дерзновенныйС останками тела в земле пребывал?Отрину его, лишь бы силы хватило,Спою, что отверг или принял умом,И клясть меня будут, и тратить чернила,Но я улыбнусь лишь на этот содом.Как будто бы нечего больше страшиться —Россия свободу свою обрела!Но с яростью вновь я обязан трудиться,Пока она в рабство к попам не ушла.На них она, слабая, в муках взирает,Религией хочет духовность поднять,При этом и Ленина культ сохраняет,И ниц пред попами готова упасть…Безумье, безумье над нами витает,Свободы не вижу, о ней вновь кричу,В плену у иллюзий народ пребывает,А я его мыслью наполнить хочу…

• • •

Я многим за долгую жизнь увлекался,По свету мотался – один, без ветрил,Сжав зубы до боли, с волнами сражался,Топили меня – я выныривал, плыл.И, берег увидев, душой укреплялся,Стенал я и плакал, но слабым не слыл.На берег же выйдя, вновь в бой устремлялся,От трудностей дух мой сильнее лишь был.Кем только я не был, за что не хватался,Но счастье прошло от меня стороной,Себя не раскрывши, стихами занялся —Они – мой последний, отчаянный бой.

• • •

В борьбе и исканьях был жизненный путь,В борьбе сам с собою его завершаю,Не знаю, осталось мне сколько тянуть,Но дух свой готовым к борьбе сохраняю.Его вознесу я в прощальных стихах,Ни в бога, ни в чёрта, в науку лишь веря,Останусь вот в этих усталых строках, И пусть меня судит бездумное время.

1976 г

• • •

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия