Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века

Петербургская сторона для этого не годилась — она была низка, низменна, да и кроме того — пусть взят Выборг, пусть положена крепкая подушка в основание Петербурга, все же шведы, если они возобновят свои нападения на Петербург, легко смогут подойти к Петербургской стороне — здесь нет широкой Невы, естественными преградами служат лишь менее широкие, менее глубокие Невки. Адмиралтейский остров, нынешняя Адмиралтейская часть, нынешний центр Петербурга, уже занят Адмиралтейством, около которого могут и должны жить люди морского дела, здесь не место купцам, разночинцам, служилому люду, тут должна быть Морская слободка. За речкой Мойкой, тогда сохранявшей еще финское название Мья, уже начиналось предместье, отводились участки под дачи богатых и знатных особ. Литейная сторона? Но она тоже была уже занята. На том месте, где теперь начинается въезд на Литейный мост, предприимчивый Яков Вилимович Брюс, чернокнижник, могущий по звездам и другим знакам небесным узнавать грядущие события, построил деревянный Литейный амбар со шпицем, на верху которого красовался двуглавый орел. Близ этого амбара должны были расположиться артиллерийская и литейная слободки.

Брюс Яков Вилимович (16701735) — сподвижник Петра I, дипломат, полководец и ученый. Популяризатор учения Коперника в России. В 1707 г. составил «Глобус небесный иже о сфере небесной». Составленный под его наблюдением календарь выдержал огромное число изданий. В 1696 г. составил первую карту российских земель от Москвы до Малой Азии. В 1699 г. организовал «навигацкую школу».

Таким образом, к 1714—1716 гг., когда Петр решил серьезно заняться устройством своего «парадиза», оказалось, что для этого имеется лишь один Васильевский остров.

Несмотря на топографические неблагоприятные условия, с 1717 г. начинается ряд крупных строительных работ. Отыскано 55 актов, регулирующих заселение Васильевского острова, из них 16 падают на время Петра I. Первым указом — «помещики и вотчиники» обязывались строить дома по числу душ принадлежавших им крестьян, т. е. в зависимости от этого числа нужно было брать больший или меньший участок земли, воздвигать больший или меньший и по размеру, и по числу этажей дом. Но, очевидно, такое исчисление найдено было неудобным на практике, и не прошло месяца после появления первого указа, как был опубликован второй. В этом указе постройка ставилась в зависимость от числа дворов. Однако и это условие тоже, видимо, не вполне отвечало требованиям жизни, так как очень скоро — 21 сентября 1721 г. — вернулись к первому, хотя одновременно предъявлялось и второе, а для торговцев и купцов величина домового участка регулировалась, как говорили тогда, «промыслом», т. е. количеством платимого налога. Это обстоятельство — неустановление твердого принципа для основания заселения — очень характерно для петровской эпохи: проводился опыт, во время которого и испытывали те или иные средства. Но, конечно, очень скоро выяснилось, что мало издать указы о заселении необходимо «обязать»: принять те или другие репрессивные меры. Прежде всего указывалось, что дворянство должно «добровольно» прибыть в Петербург к определенному сроку. Но таких желающих находилось очень немного, большинство было глухо к вызовам, и были посланы указы к местным властям, чтобы уже те принимали меры и высылали «обязанных строиться».

Затем принялись и за тех, кто уже поселился в Петербурге. Всех, которые не принадлежали по роду службы к Адмиралтейству или же не были моряками, но поселились или на Адмиралтейском острове, или вообще на Московской стороне, обязали подпиской, что они к определенному числу переедут сами и перенесут свои жилища на Васильевский остров. Подписку жители давали, но не выполняли ее — тогда 14 января 1721 г. появился указ «О ломке на Московской стороне и Адмиралтейском острове кровель на домах лиц, не исполнивших указа о переносе домов на Васильевский остров», кроме кровель велено было ломать и печи. Понятно, что в таком доме жить было мудрено, но наши предки умудрялись жить, и заселение Васильевского острова шло далеко не гладко. Такие меры принимались не только при Петре I, но и при ближайших его преемниках, а результат, по рапорту генерал-полицмейстера первых годов царствования императрицы Анны Иоанновны, был следующий: