Возрождение Феникса. Том 8

— Помните про «суд богов»? — зычно спрашиваю Шереметьева. Он молча сверлит меня взглядом. — Вы посчитали меня несмышеленышем, которого можно спокойно оскорбить. И всё из-за отсутствия титула? Из-за того, что я молод? Из-за того что сирота? — пускаю мощную психическую волну, и граф отшатывается, словно ужаленный пчелой. — Что ж, скоро я войду во власть. Скоро обрету титул, скоро повзрослею. Совсем скоро. Но до этого времени вам лучше извиниться передо мной. Хорошо извиниться. Иначе я снова приду к вам в гости — уже за вашими извинениями, конечно.

На этом покидаю зал. Ира бросает на меня обеспокоенный взгляд, но не роняет ни слова.

Стихийный доспех сбрасываю только у машины. Пока шел, знатно пожег ковры и паркеты. Вот и пусть теперь тратятся, меняют обивку. Ибо не хрен.

Уезжая, принимаю звонок от Степанева.

— Мы нашли ЕГО, милорд, — радостно заявляет первый капитан пятой когорты Третьего гранд-батальона. Он у меня занимается поиском легионеров. — Милорд, всё-таки один точно был!

— Тише будь, не ори, Норвс, — со вздохом потираю переносицу. Чуть утомился всё-таки. — Кого нашли-то?

— Техножреца, — доносится ответ, и я сразу же улыбаюсь. Усталость как рукой сняло.

Ну теперь, Михаил Шереметьев, мы с вами повоюем.

* * *

Уборщики разгребают и очищают сожженную арену. Стекло закоптилось и местами потрескалось. Ирина подходит к самой большой трещине и завороженно водит пальчиком по ней. Любуется паутинкой, раскрасившей неприступную стену.

Михаил издали смотрит за дочерью. Когда Беркутов ушел, полыхая яростным золотым огнем, граф так и не сдвинулся с места. В сердце бурлило странное опустошение. И его посеял этот гениальный школьник. Что же он сделал? Ведь не могла на Михаила так бурно подействовать просто демонстрация неподражаемой силы. Нет, здесь дело в некой психической атаке или гипнозе.

— Я предупреждал вас, Михаил, — скрипит рядом старый Чэнь Дусю. — Юноша очень сильный. Он одолел Чжао Не, не последнего Полковоя. Я натравил глупого Не на парня с помощью одной падкой на жемчуг гетеры. От Не не осталось и мокрого места!

— Да, но Гримбаев — лучший из моих людей, — огорченно бормочет Шереметьев. — Лучший из лучших.

У графа открылись глаза на происходящее. Весь его род сейчас висел на волоске от гибели. Если для Беркутова ничего не стоило сломить Гримбаева, то он мог прошествовать пламенной поступью по всей вилле. Конечно, мальчишка этого не сделал бы. Наверное, не сделал бы…

— Вы ослеплены высоким статусом своего рода, — плюется китайский старик.

— Нет, — качает головой Михаил и сморит на пепелище на арене. — Уже нет.

Затея с госзаказами оборонки больше не кажется графу такой уж легкой. Но отступать поздно. Претензия уже отдана в императорскую канцелярию. Отозвать? Да его репутация свалится под плинтус. А слабого нерешительного графа никто не станет терпеть.

— Мы вместе с вами задумывали филигранную шахматную партию, — Дусю никак не отстанет. — Всё же просто. Подаем жалобу вашему императору на корпоративное воровство. Затем объявляется состязание танкоходов и подделок Беркутова. Мы побеждаем. Многомиллиардные контракты с русской армией наши. Всё, — китаец морщится. — Зачем вы сорвались? Зачем устроили этот театр?

— Он напал на вашего человека, — тяжко роняет Шереметьев. — В моем доме напал.

— Ну и что? — удивляется Дусю. — Я не понимаю вашу несдержанность. У меня этих слуг, как свиней нерезанных. Давайте больше без срывов. Действуем жестко по плану.

«Больше ничего не остается, — думает про себя Михаил. — Раз в это влез, придется идти до конца».

Он опять обращает взгляд на дочь, изучающую арену. Ира явно заинтересована Беркутовым. А как обстоят дела на его стороне? Если ему тоже люба барышня, то даже в случае проигрыша и провала плана, можно остаться в плюсе. Такие извинения должны устроить Беркутова.

«И плевать, что без титула, — решает граф. — В любом случае в союзе с таким витязем мой Дом станет только сильнее».

* * *

— Рауль Анри, — прочитываю я имя на лежащем на столе досье. — А на самом деле?

Белокурый горбоносый парень отводит взгляд. Техножреца закинуло в тело французской модели. К сожалению, мужского пола. Хм, почему «к сожалению»? Опять юношеские гормоны шалят, Фалгор. Пора к Кате. Или устроить еще один прощальный вечер с Лидой?

В общем, это парень рекламировал зубные пасты и шампуни для волос. Но на него выше Степанев. Личность-то медийная, пускай и не очень известная, и в парижской газете печатали об умершем и воскресшем актере. Якобы Анри не удалось пробиться на большой экран, а он очень сильно хотел. От горькой печали парень перерезал себе вены и уже в машине скорой помощи истек кровью. Но тут же воскрес. Дежурные доктора сообщили новость в газету за небольшое вознаграждение.

После моего вопроса техножрец мнется.

— Представьтесь сами, пожалуйста.

О точно, где мои манеры? Тоже хорош. Зазвал себе в кабинете и требую ответа. Это всё Шереметьевы заразили своим отвратительным гостеприимством.