Возрожденные полки русской армии. Том 7

Началось отступление частей Добровольческой армии из Северной Таврии. Красные сильно нажимали на наши немногочисленные и слабые по числу бойцов части. В Симферополе началась эвакуация. Потребовалось ежедневное назначение по одному эскадрону на вокзал для поддержания порядка при эвакуации. С утра 29 марта 1-й эскадрон находился на вокзале; чины эскадрона исправно выполняли свои обязанности до последней минуты, когда, закончив работу на вокзале, эскадрон построился и с песнями в полном порядке возвращался в свои казармы. А в это время агитаторы немецкой бригады, в том числе и находившийся в прикомандировании к полку поручик Барт, успели уже распропагандировать 2-й эскадрон, а также незаметно 1-й эскадрон на вокзале. Когда 1-й эскадрон вернулся на казарменный двор, то по команде «Разойтись», все немцы-колонисты бросились в соседнюю улицу, где построились перед ожидавшим их уже немецким начальством, там же находились и немцы 2-го эскадрона. Так произошел «революционным порядком» переход солдат немцев-колонистов из полка в Егерскую бригаду, которому, согласно приказу командования Добровольческой армии, следовало не чинить никаких препятствий. Отдельные солдаты 1-го эскадрона, подскочившие к своим офицерам, возмущались происшедшим, но прибавляли, что против своего народа они пойти никак не могут. Стадное чувство. Так же как и крымские татары больше верили и слушались своих народных представителей, так и немцы пошли за своими агитаторами, боясь провиниться перед своим народом.

Такая, на наш взгляд, катастрофа ужасно подействовала на моральное состояние оставшихся в строю. В 1-м и во 2-м эскадронах оставалось по 25 человек. К 10 часам вечера 29 марта назначен был выход из Симферополя по направлению на Карасубазар. Вот здесь впервые увидели крымцы бодрость духа и решительность своего командира. «Если даже только один человек останется в строю, то считается, что полк существует; посмотрите сколько у нас осталось!» Эти слова командира всех подбодрили. Действительно, 3-й эскадрон остался нетронутым, также и пулеметчики; в двух пострадавших эскадронах осталось приблизительно пятьдесят человек, не считая хозяйственных чинов. Все было приведено в порядок, и дивизион выступил походным порядком на Карасубазар. Сзади арьергардом выступил 3-й эскадрон ротмистра Баженова.

Командование Егерской бригадой заявило, что не будет бригада отступать вместе с частями Добровольческой армии, а остается в Симферополе для поддержания порядка до подхода Красной армии и для безболезненной передачи власти красному командованию. Начальство Егерской бригады обещало обеспечить нам беспрепятственный отход, хотя в этом не было никакой надобности. При выходе из Симферополя в ночной темноте заметны были цепи егерей по белым околышам бескозырок, взятых в цейхгаузе наших земляков – литовцев Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича.

В Карасубазаре дивизион оставался до 2 апреля, занимая сторожевое охранение и ведя разведку 3-м эскадроном по направлению на север и северо-запад от Карасубазара. Вечером 2 апреля получен был приказ отходить на Старый Крым и далее на Владиславовку и к Ак-Манайским позициям, но по прибытии к месту назначения на станцию Семь Колодезей дивизиону приказано было погрузиться в вагоны и по железной дороге отправиться на станцию Ислам-Терек в распоряжение начальника 5-й дивизии генерала Шиллинга. Со станции Ислам-Терек 1-й и 2-й эскадроны были направлены в деревню Коп-Отуз, к западу от которой было выставлено сторожевое охранение, а 3-му эскадрону приказано было вести разведку на Грамматиково и восточнее до залива Сиваш.

4 апреля красные повели энергичное наступление на Старый Крым и заставили части 4-й дивизии отходить в направлении на Феодосию, что вызвало отход и частей 5-й дивизии. Крымцам приказано было отойти к деревне Ерчи, где выставить охранение; 3-му эскадрону продолжать вести разведку на деревню Коп-Отуз, которая сразу по ее оставлении была занята красными. На участке у деревни Ерчи дивизиону было придано два орудия, были выбраны позиции для пулеметов, вырыли окопы, хотя и очень слабые, рассчитанные лишь на кратковременную оборону, так как не было сомнения в предстоящем дальнейшем отходе на Ак-Манайские укрепленные позиции. Два дня, 5-го и 6 апреля, прошли совершенно спокойно; это были великая пятница и великая суббота перед великим праздником Светлого Христова воскресения. Заботами начальника команды связи штабс-ротмистра Каблукова были доставлены в дивизион, с расчетом на всех находящихся на боевом участке, куличи, яйца, колбасы, а также папиросы, в которых была особенная нужда. Заутреню служить было некому, разговляться ночью никак нельзя было; ночью требовалась особая бдительность, поэтому пришлось разговеться уже накануне великого праздника Пасхи, крайне скромно перед заходом солнца, когда еще было совсем светло.