Возвращение

– Ну во-первых, матушка моя постепенно добивается желаемого и обуздывает мой нрав, а во-вторых, я же заинтересован, чтобы ты все-таки с ней поговорил. Вдруг тебе удастся ее умилостивить, и она согласится эту маленькую ведьму убрать от меня куда подальше… Ладно, пойду к ее избраннице, а то снова истерику устроит, что поздно пришел. Пожелай мне терпения и удачи.

– Терпения и удачи! И попробуй взглянуть на нее другими глазами. Ведь что-то твоя мать нашла в ней, раз именно ее выбрала.

– Хорошо, постараюсь, – кивнул Гранд и поднялся. – А ты про обещанье поговорить не забудь.

– Не забуду. Меня вся эта ситуация тоже напрягает. Так что попытаюсь в ближайшее время момент выбрать.

Когда Гранд вошел в комнату Сциллы, та сидела, забравшись с ногами на кровать, и взахлеб плакала, уткнув голову в колени и закрывшись руками.

– Что случилось? – Гранд шагнул ближе.

Ничего не отвечая, она задрала подол своей длинной узорчатой юбки и, вытянув ногу, показала в кровь разбитую коленку.

– Дел-то, – хмыкнул Гранд и, прижав руку к ее ноге, магическим посылом залечил рану.

– Ты умеешь лечить? – все еще всхлипывая, вскинула на него удивленный взгляд Сцилла.

– А то… конечно умею, – кивнул он.

– А юбку разорванную починить можешь? – она показала окровавленную дырку на подоле.

– Легко, – он прищелкнул пальцами, и ее юбка стала, что новая, после чего усмехнулся: – Хотя проще, наверное, было приказать новую тебе принести.

– Нет, – она раздраженно замотала головой, – я к этой привыкла. Она нравится мне.

– Носи на здоровье.

– Это искреннее пожелание?

– Я не задумывался никогда над подобными фразами. Это стандартная дань вежливости.

– Я так и думала, – сердито поджала она губы и насупилась.

– Ты обиделась, что я честно ответил? Тебе хотелось, чтобы я наврал?

– Нет. Просто подумалось, вдруг я все-таки ошиблась, думая, что ты терпеть меня не можешь и презираешь… Ан нет… не ошибалась… это ты так… по привычке…

– А с чего ты думаешь, что я презираю тебя?

– Да видно это… сквозит постоянно. Ты кичишься своим происхождением и положением… принц… – она презрительно скривилась.

– Ничем я не кичусь… Чем тут кичиться? Я скорее своими умениями горжусь и воспитанием, чем происхождением. Какое оно есть, такое есть. Кстати, если уж о положении говорить, то у тебя оно сейчас куда как выгоднее, чем у меня. Я ведь вынужден все твои капризы исполнять.

– Ну так помоги мне сбежать отсюда и больше никаких моих капризов тебе исполнять больше не придется…

– Ты хочешь отсюда сбежать? Почему?

– Не нравится мне тут… злые тут все и еще спесивые… тут нет ни любви, ни дружбы, все в лицо улыбаются, а за спиной любую пакость сотворить готовы… Противно. Я обратно вернуться хочу, только не знаю как… Помоги, а?

– Тебе нельзя покидать дворец. Возвращение моей матери предсказано, если только ты останешься тут.

– Скажи, зачем тебе-то надо, чтобы она вернулась? Что тебе с того, что она вернется? Или ты только подле нее себя принцем ощущаешь, а нет ее, и ты сразу не у дел?

Гранд в ярости сжал руку в кулак. Девчонка, похоже, намеренно злила и провоцировала его. Поняв это, он сумел обуздать вспышку гнева и с ироничной усмешкой нарочито безразличным тоном процедил сквозь зубы:

– Тебе не понять…

– Может, попробуешь объяснить?

– Ты обвиняешь всех в отсутствии любви, ожидая что любить все должны исключительно тебя… А вот ты сама кого любишь?

– Народ мой люблю…

– А что ж ты не с ним?

– Именно из-за любви к моему народу, спасая его от сцинка, я решила изгнанницей стать.

– Так вот я тоже из-за любви к матери и к народу Империи хочу ее на трон вернуть. Процветание Империи предсказано лишь в этом случае.

– Кем предсказано и когда? – дикарка уперлась в него испытующим взглядом.

Гранд понял, что проговорился и, вспомнив о переданной ему Шоном просьбе Владетеля не говорить девчонке о предсказании гарпии, раздраженно поморщившись, отвернулся:

– Не все ли равно кем и когда? Главное, что я знаю это и стараюсь мать вернуть.

– Нет, не все равно. Скажи, кем предсказано! – она требовательно схватила его за руку, вынуждая повернуться к ней.

– Кем-то предсказано Владетелю. То ли прорицателем каким-то, то ли звездами… мне то доподлинно не известно. Довольна?

– Нет, не довольна! Ты лжешь мне, я чувствую это. Скажи правду! – Сцилла, перехватив руки, вцепилась в его плечи с такой силой, что Гранд непроизвольно резко оттолкнул ее.

Не удержавшись на ногах, она отлетела к кровати и завалилась на подушки. Сцинк, до этого безучастно лежащий там, резко приподнялся и, выгнув спину, угрожающе зашипел.

– Тихо, мой хороший! Тихо! – обернувшись к нему, Сцилла предостерегающе вытянула ладонь, уперев ее в мордочку сцинка. – Все в порядке. Спокойно! – а потом обернулась к Гранду – Ты идиот! Хочешь, чтобы он напал на тебя? Совсем с головой не дружишь?

– Уверена, что не дружу? – Гранда вдруг осенила идея о том, как можно вынудить мать признать его, и он, вытянув ладонью вверх руку, шагнул по направлению к сцинку. – Давай знакомиться, милое создание! Ты ведь не будешь возражать против знакомства со мной?

– Не смей! Его нельзя трогать! – бросилась на него дикарка.