Возвращение

– Докажи, что ошибаюсь! Пожертвуй ради своего народа своей гордостью и ради его благополучия покорись мне и прими здесь Лорентскую правительницу.

– Не дождешься!

– Вот я и говорю… – она тяжело вздохнула, – одна гордость, а на народ плевать… Лишь бы ему головы не склонить. Ты не герой, а гордец… и не более… И запомнят тебя именно таким. Если останется кому помнить, конечно: гордецом, обрекшим свой народ на страдания и погибель.

– И как ты не подавилась такими словами, – он раздраженно скривился.

– А чего мне ими давиться, если это правда?

– Ничего и не правда!

– Докажи! Наступи на свою гордость и обыграй эту стерву так, чтобы она поступила на благо твоему народу, даже в ущерб собственным интересам.

– Думаешь, не обыграю?

– Что мои мысли? Ты на деле обыграй!

– И обыграю!

– Вот и обыграй!

– Увидишь!

– С удовольствием посмотрю.

Къяра стояла у окна, когда в трапезную вошла Лорилейна в сопровождении брата. Чуть подтолкнув его к ней, юная правительница гамаэльтов склонила голову:

– Ренгальт осознал недопустимость противоборства Вам, Ваше чародейское сиятельство, просит простить его необдуманный проступок и обещает ни в чем Вам не перечить более.

– Да, Ваше чародейское сиятельство, я клянусь, больше таких необдуманных поступков не совершать, – мальчик приблизился к ней и, встав на одно колено, осторожным движением приподнял подол ее платья и коснулся губами.

Мощной волной просканировав его сознание, Къяра в раздражении отдернула подол и скривилась:

– Думаешь, что сможешь, более тщательно продумав, в следующий раз все же обыграть меня? Зря. Не терплю я такого отношения, так что придется тебе его или срочно самому поменять или я заставлю тебя это сделать…

– С чего Вы это взяли? – вскинул на нее удивленные глаза тот.

– С того, что чувствую. Поэтому лучше не спорь, а покорись.

– Вы ошибаетесь. Я и так покорен.

– Покорен говоришь, и я ошибаюсь? – глаза Къяры недобро сузились. – Что ж, замечательно! Значит тогда, на совете, который в ближайшее время соберет твоя сестра, именно ты заставишь всех его членов преклонить предо мной колени и первым покажешь пример.

– Рабами Вашими решили нас всех сделать?

– Не я, а ты! Не сдвинь ты своим амулетом мой блок, я бы перенаправила лаву по другому склону, и думать про вас всех забыла. Так что придется тебе в этом перед советом повиниться, перед тем как заставить их всех на коленях благодарить меня за то, что не дала тебе их всех под слоем лавы схоронить.

– Не дождешься! Можешь убить меня, но делать этого не стану!

Къяра иронично усмехнулась и повернулась к его сестре:

– Лорилейна, у тебя время до завтрашнего полудня. Не заставишь брата сделать это, уйду. Мне не с руки оставаться там, где мою помощь не ценят.

– Из-за глупости мальчишки Вы обречете на погибель весь народ, – нервно сжала перед собой руки та.

– На погибель свой народ обречете вы с ним, если тебе его гонор обуздать не удастся, – повысила голос Къяра. – Кстати, не хватает власти, чтобы заставить его повиноваться – казни, и я останусь. И все! Хватит об этом! Вернемся к этому вопросу завтра, после полудня. А сейчас покажи мне комнаты, где я могла бы отдохнуть.

– Да, конечно, – напуганная ее раздраженным тоном Лорилейна покорно склонила голову и шагнула к дверям: – Пойдемте, я провожу Вас.

Проводив Къяру в свою спальню, она вернулась и подошла к брату в напряженной позе стоящему у окна.

– Ну и что ты намерен делать?

– Пожалуй, мне стоит этот вопрос задать тебе. Ведь ты у нас правительница, тебе и решать, – обернулся к ней Ренгальт.

Шагнув к нему ближе, Лорилейна притянула его к себе и крепко обняла:

– Глупый мальчишка, как же я люблю тебя… ты даже не представляешь, как люблю… Прошу тебя, пожалуйста… не заставляй меня выбирать между твоей смертью и смертью всех и тебя в том числе, покорись… Я очень тебя прошу.

– И не надейся! – он вывернулся из ее объятий и со злобой взглянул прямо в глаза. – Тебе не выставить меня перед всеми глупцом и трусом. Я готов был в угоду тебе изобразить труса перед ней, но никак не перед собственным народом. Так что не дождешься! Я лучше умру!

– Ты хочешь, чтобы умерли все?

– Зачем же? Тебе достаточно убить меня, чтобы угодить ей.

– Я не смогу это сделать.

– Ты правительница. Так что тебе выбирать, что будешь делать: заискивать перед ней в надежде, что ее власть будет для вас не особо обременительной или позволишь сохранить гордость своему народу и отвергнешь все ее притязания.

– Ты прям помешался на этой гордости… Какая гордость под слоем лавы? Кто о ней узнает о нашей гордости?

– Хотя бы она, а от нее и другие.

– О, да! – иронично хмыкнула Лорилейна. – Она всем и каждому будет рассказывать, какие мы были стойкие и гордые. Жди! Да она скорее расскажет, что глупые, неблагодарные и тупые, причем настолько, что даже она такая благородная и великодушная не выдержала и решила схоронить под слоем лавы.

– Ну и пусть! Зато мне перед самим собой не будет стыдно, что я оказался недостоин предков.