Возвращение

Меж тем от морского корабля отделилась шестивесельная лодка и направилась к берегу. Волны явно уменьшились. Был слышен натужный скрип весел.

Когда лодка уткнулась в прибрежный песок, море и вовсе успокоилось и от этого казалось, что небо опустилось на морскую гладь.

Первым вышел на берег капитан Посидоний. Шауль сразу же узнал его. Посидоний был в дорогой тунике, и белоснежном тюрбане, как и тогда, когда они впервые встретились в аскалонском порту. Рядом с ним возвышался незнакомец могучего телосложения.

Его голова до самых бровей была опоясана широкой парчовой лентой. Сверкали драгоценные камни. Густая черная борода, сливавшаяся с более светлыми усами, величественно возлежала на широком вороте темно-голубой хламиды.

Подобные одежды Шауль не раз видел у богатых греческих купцов, приезжавших в Эфирику из Милета, Диоскурии или Трабзона. Шаулю даже показалось, что он уже однажды встречался с этим купцом, но не смог припомнить, где и когда.

– Вот и встретились! – с искренней радостью протянул Шаулю обе руки Посидоний. – У нас много незавершенных дел, не так ли? – почти по-деловому закончил он.

– Так, – многозначительно подтвердил Шауль, – не теряя из виду гостя, прибывшего вместе с Посидонием.

Заметив это, Посидоний ревниво тряс руку Шауля, мешая ему отвлекаться на незнакомого человека. Торопливо продолжал:

– Нет такой силы, которая могла бы заставить старого морского волка отказаться от обещанного. Разве что, воля Всевышнего, как говорите вы, иудеи, пожелавшего возвратить себе душу, данную мне во временное пользование.

– На этот раз нам всем повезло, – согласился Шауль, – Всевышний пощадил нас.

– Пощадил да не всех… – сдержанно ответил Посидоний, – у меня в тайнике сохранилось тело погибшего юноши, которое удалось забальзамировать благодаря помощи добрых людей, – и он взглянул на массивную фигуру купца.

– Погибший – мой двоюродный брат Иосиф, да почиет он в мире! – с болью воскликнул Шауль. – Его мать ослепла от слёз и горя, не зная, где покоится её сын.

– Понимаю, – сочувственно сказал Посидоний. – ты в то нелегкое время, не позволил мне похоронить твоего брата в море. И я, как обещал, доставил его домой, чтобы похоронить по обычаям, принятым у иудеев.

К тому же мне было хорошо заплачено за это. Даже не пришлось добавить от себя за дорогостоящий бальзам.

Посидоний повернулся к своему спутнику и с явным уважением склонил перед ним голову.

– Мой добрый знакомый – деловой человек из Милета, – представил его Посидоний…

– Гесиод, – глубоким грудным голосом отозвался милетец, не проявляя, при этом, ни малейшей попытки продолжить разговор.

Вместо него говорил Посидоний. Он объяснил, что после ремонта корабля, Гесиод, находившийся в это время в Александрии, зафрахтовал " "Семерку".

Купец хорошо знает акваторию Великого моря. Не раз бывал в Финикии, Иудее и Египте. Он и подарил мне, в качестве доброго жеста, дорогостоящий бальзам, чтобы сохранить тело Иосифа

– Сердечное тебе спасибо, Гесиод из Милета! – произнес Шауль, – ты сделал богоугодное дело! Будь нашим почетным гостем. Мы не останемся в долгу!

Но и на этот раз купец ничего не ответил. Лишь слегка кивнул в знак принятия приглашения.

Посидоний поспешил к морякам, ожидавшим в лодке. Передал им ключ от тайника, и те поплыли к кораблю. Вскоре они возвратились. Тело Иосифа было завернуто в просторный белый таллит, что вызвало глубокий вздох облегчения. Они провожали в последний путь павшего в бою товарища.

Слух о прибытии корабля мгновенно достиг селения, и вскоре у причалившей лодки стояло не менее сорока человек. Они бережно подняли на руки тело Иосифа. С благодарностью поглядывали на неожиданных гостей, выразивших почтение вековым обычаям иудеев столь необычным способом.

Поняв причину этой благодарности, Посидоний вновь кивнул в сторону милетца, – эту священную накидку, дал мне он, недавно побывавший у иудеев Александрии Египетской.

Гесиод сказал мне, что таллит – сопровождает иудеев во всех их странствиях, предопределенных Всевышним, включая и это, последнее.

– Слова Гесиода верны, – подтвердил рав Нафтали, спустившийся к берегу вместе с многими другими мужчинами.

– Таллит – символ неразрывной связи с Всевышним, он подтверждает принадлежность иудеев к своему народу. Он находится в том же ряду, что и брит-мила, бар-мицва или свадебная хупа, до которой Иосиф так и не дожил, да будет благословенна его память!