Возвращение

Эрика приехала около четырех часов вечера. Алекс услышал её мотоцикл ещё на подъезде и успел спуститься из кабинета в холл. Когда она вошла, его сердце пропустило удар, а потом бешено заколотилось. Девушка обворожительно улыбнулась и, подбежав к нему, спрятала голову у парня на груди и замерла… Спустя бесконечно долгие полминуты она подняла голову и, обдав его жарким взглядом своих чудесных глаз, тихо прошептала:

– Здравствуй, любимый. У меня есть пять дней. Ты рад?..

Пять дней пролетели как один миг. Но когда Эрика уехала, Алекс впал в депрессию. Он не понимал, что ему нужно делать! Вернее, не так – понимал. Мозгами. Но душа всеми силами противилась подобному пониманию… Через два дня после её отъезда он впервые в жизни напился. Нет, парень и раньше, бывало, позволял себе, так сказать, излишества. Студенческая жизнь, она такая. Многогранная, так сказать. Но вот так: вдрызг, в умат, в хлам – первый раз… А потом полночи блевал и приставал к Зорге, рассказывая о том, как ему плохо, какая Эрика хорошая, и слезно прося объяснить, что же ему делать. Снизошёл ли Зорге до объяснений, Алекс не помнил, но с утра Рихард был, как обычно, безупречно выдержан, а на прикроватном столике жертву вчерашних излишеств ждал стакан холодной воды и таблетка фирменного байеровского аспирина[76].

Как бы там ни было, но наиболее распространенный в России способ релаксации вполне себе сработал. Хотя, скорее, по принципу лечения кашля слабительным. Помните такой анекдот? В котором практикант говорит изумленному подобной «терапией» врачу: «Так сработало же! Вон, стоит в углу – кашлянуть боится». Вот и Алексу следующие три дня было совсем не до депрессии. Он с трудом отходил от жестокой интоксикации. А когда отошел – то решил, что лучшее средство от подобного – работа. Тем более что ему было чем заняться. Да и, в конце концов, если… ну, или, вернее, когда он окончательно расстанется с… мм-м… ну-у-у… графиней фон Даннерсберг, смысл возвращаться в прошлое у него окончательно исчезнет. Так что надо озаботиться тем, чтобы в будущем у него более не возникало ситуаций, когда он не смог получить доступ к своим собственным деньгам. Или как минимум, чтобы максимально уменьшить вероятность их возникновения. Чтобы ну вот никаких, даже самых логичных причин отправляться в прошлое не осталось. Совсем.

Визит в Berner Kantonal bank прошёл на удивление мирно. То ли в этом времени в банке ещё не действовали те самые «высокие корпоративные стандарты», которые так попили ему кровь практически во всех «будущих», в которых он успел побывать, то ли подействовало присутствие герра Циммермана, но все изменения по счетам и новым условиям перечислений удалось сделать быстро и без малейших проволочек. Согласно сделанным изменениям, данный банк становился теперь уже не основным держателем его денег, а в первую очередь агрегатором, осуществляющим накопление указанных в новом договоре объемов денежных средств с последующим их перечислением на счета в других банках. Часть денег Алекс решил всё равно оставить в Швейцарии, но при этом озаботился, чтобы будущие «высокие корпоративные стандарты» новых банков не помешали ему получить к ним доступ. Это потребовало разработки некоего несколько замудренного механизма, включающего в себя участие ещё нескольких адвокатских бюро и нотариальных контор, но зато обещало в будущем избавить парня если не от всего, то от большей части геморроя. Обещало… поскольку, как оно там повернется на самом деле, пока сказать было нельзя… Вследствие чего следующие полтора месяца Алекс мотался по Европе, открывая счета, заключая договора и оформляя у нотариусов доверенности.

А потом в его жизни снова возникла Эрика…

Это произошло сразу после Крещения[77].