Возвращение

– Герр Циммерман, я же приехал из САСШ, – широко улыбнулся Алекс, прекрасно понявший, что старик не упустил возможности очередной раз «проверить» собеседника. Тот усмехнулся и, подтверждая это понимание, заявил тоном, весьма далеким от смущения:

– Ах да, простите, запамятовал…

До Андорры они добрались только в начале ноября, сначала доехав дневным поездом до Лиона, затем пересев на ночной поезд до Тулузы, в которой Алекс нанял таксомотор, на каковом они с герром Циммерманом почти три дня трюхали до Андорры-ла-Велья. Несмотря на то, что до неё от Тулузы было в два с половиной раза ближе, чем до Тулузы же от Лиона. Ну такие тут пока были дороги. И автомобили… Впрочем, это время прошло не зря. Они провели это время в беседах и воспоминаниях. Так что к тому моменту, когда старенький «Рено», натужно ревя мотором, начал взбираться по горной дороге к перевалу д'Энвалира, старый адвокат уже окончательно уверился: рядом с ним на заднем диване автомобиля сидит именно его старый знакомый герр Хубер. Вследствие чего справку, выданную банком Banc Sabadell Credit Andorra[74] и увенчанную заслуживающими уважение печатями и всем набором соответствующих подписей, подтверждающую то, что данный счет открыт был именно герром Хубером и что его нынешний пользователь владеет им совершенно законно, герр Циммерман принял с достоинством, но при этом всем своим видом подчеркивая, что для него это уже простая формальность…

По возвращении из Андорры Алекса ждал сюрприз. Зорге, заранее предупрежденный телеграммой, встретил его на автомобиле, на вокзале в Люцерне. Перехватив у Алекса его роскошный, винтажный, дорожный саквояж из шикарной телячьей кожи с массивными бронзовыми застежками, он вежливо поприветствовал Алекса:

– Рад видеть вас в добром здравии, господин До'Урден. Всё прошло хорошо?

– Да, спасибо, Рихард, всё отлично.

– Рад за вас, – коротко кивнул Зорге и молча протянул ему бланк телеграммы. В которой было всего пять слов: «Буду через четыре дня. Эрика».

– Когда пришла телеграмма? – взволнованно уточнил Алекс, почувствовав, как у него мгновенно пересохло во рту.