Возвращение

– Да, – кивнул народный комиссар СССР по военным и морским делам. – Хотя я понимаю твою реакцию. Мы изучили привезенные тобой материалы. Но, можешь мне поверить, там очень многое неправда. Николая Ивановича в руководстве страны любят и ценят. Как, кстати, судя по тем же материалам, было и в-в-в… другом варианте истории, – эти слова Фрунзе произнес с некоторой заминкой. – Я имею в виду, в эти же годы[80]. Что же касается того, что произошло позже… – Фрунзе сделал короткую паузу, после чего продолжил, – то тут во многом наша вина. Товарищ Вавилов – в первую очередь академический ученый, а мы требовали от него прикладных результатов. Так что нам нужно было просто более чётко ставить ему задачи и более строго разграничивать финансирование… А пока он – лучшая кандидатура! – убежденно произнёс Михаил Васильевич и пояснил: – Понимаешь, Николай Иванович – наша самая большая научная величина, причем признанная во всём мире. Ну, если выбирать из тех, кто, скорее всего, будет сохранять дееспособность ещё более-менее долгое время… Нет, у нас были и другие кандидаты. Но, рассмотрев их все, мы остановились именно на Вавилове, – Фрунзе замолчал.

– А то, что он не старый товарищ с дореволюционным стажем и опытом подпольной работы и вообще не член партии, вас не останавливает? – подбавив в голос толику сарказма, поинтересовался парень.

– Нас – нет, – Михаил Васильевич улыбнулся. – Мы хорошо изучили истинную натуру товарища Вавилова и имеем все основания предполагать, что за новые знания он душу дьяволу продаст, – тут улыбка Фрунзе стала несколько иезуитской. – Особенно если они станут блестящим подтверждением его собственной гениальности и помогут избежать допущенных им в… ну-у-у… других условиях ошибок. А получить эти знания он сможет только от… нас. Ты с ним вообще не будешь контактировать. Никак. Более того, сейчас мы начали осуществление некой операции прикрытия, которая поможет нам ещё больше запутать возможных… интересантов. И для её осуществления Николай Иванович очень в тему.

– Ну, хорошо, – как бы решаясь, кивнул Алекс, – делайте, как считаете нужным.

Дальнейший разговор с народным комиссаром СССР по военным и морским делам перешел уже на более близкие гостю темы. В которых Алекс откровенно поплыл. Потому что Фрунзе начал интересоваться его мнением по разрешению тех трудностей, которые были изложены в уже переданных Алексу материалах. Но, блин, он-то листал их только для виду! Ну, на хрена ему забивать себе голову всем этим, если он не собирается возвращаться?!

Так что, когда внизу раздался звонок, Алекс обрадованно вскочил и бросился к двери.

– Пойду – открою. Это, наверное, Рихард…

– Дах-дах, дах-дах, дах-дах, – Алекс закончил последнюю серию и вытер пот. Получилось-таки. С третьего раза, но получилось. Что ж, он сегодня молодец! Смог. Осилил… Правда, будет ли от его нынешних успехов толк там, в прошлом, парень пока сказать не мог. Но лучше уж так, чем оставаться тем же самым пентюхом, каким он был всё это время. Тем более что шанс за год подтянуть стрельбу на вполне приличный уровень имеется. И неплохой. А вот что касается всяких «рукомашеств-дрыгоножеств», то тут за год особенно много не сделать…

Спустившись вниз, Алекс распахнул дверь и замер, как будто получив под дых тяжелый удар. На пороге стояла… Эрика. Он, окаменев, ошеломленно уставился на неё, а она горько улыбнулась и тихо спросила:

– Пустишь?

– А-а? – парень вздрогнул, сглотнул, а затем буквально отпрыгнул от двери, освобождая проход и суетливо забормотав: – Да, конечно, входи… Боже! Ты вся вымокла!!! – дождь за порогом лил как из ведра. Именно поэтому он и не услышал треск её мотоцикла. – Черт! – Алекс заметался. Всеми «бытовыми» вопросами в доме занимался Зорге, который, вот ведь дьявол, в настоящий момент отсутствовал! И что делать? – Подожди, я сейчас! – взревел Алекс, бросаясь вверх по лестнице. В библиотеку. Там точно был плед. А ещё нужен горячий чай. А плита не растоплена… Чёрт, вроде на кухне был примус. И бренди, бренди! Первое средство от простуды… Чёрт, лучше бы горячего грога! Он влетел в библиотеку, сграбастал плед и понесся обратно, буквально ссыпавшись вниз по лестнице. Эрика сидела на банкетке, опустив плечи, и от её позы веяло какой-то печалью и безнадежностью. Алекс подскочил к девушке и растерянно замер.

– Фрау надо раздеть и растереть крепким алкоголем, – послышался сверху уверенный голос Фрунзе[81], похоже, вышедшего из кабинета, услышав беготню. – И побыстрее. Мы так делали в ссылке, в Иркутской губернии, когда один из товарищей провалился под лед.

– Что? – ошалело выдавил Алекс, разворачиваясь в сторону говорившего. Он в данный момент мало что соображал.