Возвращение Амура

Проведя несколько лет на Кавказской войне, где из-за любой скалы могла прилететь смертельная свинцовая пчела, Муравьев на всю жизнь заразился подозрительностью к подобным возможным укрытиям и всегда высылал вперед дозор. Конечно, дозорные подвергались смертельной опасности и потому действовали с предельной осторожностью, что не раз спасало основные силы генерала от серьезных потерь.

Единственный раз он изменил своему правилу в поездке по Забайкалью и едва не поплатился жизнью. Правда, кто именно устроил камнепад, узнать не удалось, хотя полиция обнаружила выше осыпей в небольшом распадке следы пребывания людей, но были это злоумышленники или просто отдыхали охотники-промысловики – истина осталась за порогом возможностей расследования.

Обследование окрестностей поляны на остановке у Ленских Столбов также показало свежее присутствие людей, не пожелавших общаться с членами экспедиции. Причем расположение их с обеих сторон поляны – а генерал не поленился лично осмотреть места их пребывания – наводило на мысли о необходимости максимальной осторожности при остановках на ночлег, а после Якутска – и в походе.

Вот и при вступлении экспедиции в горы в дозор постоянно уходили два, а то и три казака. Они и обнаружили впереди, примерно в двух часах пути, движение неизвестно откуда взявшейся группы вооруженных всадников. Муравьев приказал скрытно и внимательно следить за ней, выделив разведке две отличные подзорные трубы.

Так и получилось, что в то самое время, когда Медведь распределял засады, с другой стороны распадка за варнаками следили два зорких глаза, именно они засекли разделение банды на две группы и укрытие их за скалами и деревьями. Через час об этом узнали Струве и Муравьев, и генерал срочно созвал военное совещание, на котором присутствовали все, включая женщин и проводников. Совещались, не покидая седел.

Аникей Черных четко и кратко обрисовал обстановку и высказал предположение, что засаду устроили разбойники, грабящие купцов.

– Может быть, и разбойники, – задумчиво сказал Вагранов. – А может, кто и похуже.

– Что ты имеешь в виду, Иван Васильевич? – спросил Николай Николаевич.

– Уж очень подозрительна частота появления на нашем… то есть на вашем… пути таинственных фигур. Слишком смахивает на охоту. Многим важным персонам встали вы поперек горла.

– Давай без речей, – поморщился Муравьев. – Всем нам, а не мне одному, угрожает конретная опасность, и надо решать, что делать. Также конкретно.

– Прямой путь не годится, нас перестреляют, как фазанов, – сказал Аникей. – Надо в обход.

– Это вопрос к проводникам. – Муравьев повернулся к старшему из якутов, Афанасию. – Скажи-ка, братец, можно ли обойти засаду и ударить по ней сзади?

Афанасий коротко переговорил по-якутски со своим товарищем Семеном и солидно сказал:

– Это место, однако, мы знаем хорошо. Обойти можно, но без груза и лошадок.

Подумав, генерал принял решение. Мужчины экспедиции – сам генерал, адъютанты, Струве и Штубендорф, – пользуясь туманом и помощью Семена, подбираются как можно ближе с фронта и, открыв огонь, отвлекают бандитов на себя. Казаки с Афанасием заходят бандитам в тыл и уничтожают их. Сигналом для начала операции послужит рев изюбря, который очень умело изображают якуты.

– А мы? – спросила Екатерина Николаевна. – Что будем делать мы с Элизой?

– Вы?! – удивился генерал и пошутил: – Будете ждать возвращения героев. Возражения не принимаются, – с веской серьезностью добавил он, увидев недовольную гримаску на лице жены.

Екатерина Николаевна смолчала, но дернула поводья и отъехала в сторону, исключая себя из дальнейшего обсуждения. Элиза присоединилась к ней. Хотя, собственно, никакого дальнейшего обсуждения не было. Муравьев отдал приказ, и все занялись его исполнением.

Вьючных лошадей увели с тракта на найденную неподалеку поляну и, разгрузив, пустили попастись. Казачьи лошади, нерасседланные, тоже отправились на травку. При них оставили камердинера Василия. Сами казаки, ведомые Афанасием, ушли в туман в одну сторону, остальные мужчины вслед за Семеном – вниз по тракту-тропе, ведя своих лошадей в поводу, поскольку в густом «молоке» тумана верхом не очень-то наездишься. Они особо и не скрывались – наоборот, производимый ими шум должен был означать, что караван, ничего не подозревая, движется своим путем.

Примерно через час издалека донесся рев изюбря. Группа Муравьева к этому времени преодолела дно распадка и поднималась на другой склон. После получения сигнала лошадей быстро привязали к ближайшим деревьям и, приготовив ружья – у Семена была бердана, у остальных новые штуцеры, – мужчины рассредоточились по обе стороны тракта, осторожно приближаясь к туманной границе.

Казалось, все шло по плану, но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. На этот раз Бог, видимо, решил послать генерал-губернатору серьезное испытание.