Возвращение Амура

Внезапно подувший с гор ветер быстро погнал туман к выходу из распадка, одновременно придавливая его к земле. Муравьевская пятерка не успела найти подходящие укрытия и оказалась вся на виду. Разумеется, их заметили, и сразу же началась стрельба. Одним из первых выстрелов с головы генерала сбило фуражку и оцарапало пулей кожу лба. Он выругался, упав за обломок скалы, вытер носовым платком кровь и оглядел свою команду.

Видны ему были только Енгалычев и Штубендорф; проводник, Струве и Вагранов были по другую сторону тропы. Доктор сидел спиной к большому камню и возился с ружьем: что-то у него там не заладилось. Впрочем, какой спрос с человека сугубо гражданского, сердито подумал Муравьев, а вот почему князь бросил свое оружие и укрылся в какой-то ямке за грудой мелких камней – это странно и непонятно.

– В чем дело, князь? – вполголоса окликнул его генерал. – Что произошло?

– Споткнулся, ваше превосходительство… – виновато откликнулся юноша.

Енгалычев потянулся к ружью, но не достал; выстрел бандита подбросил камешки рядом с его пальцами, и князь проворно отдернул руку. Пистолета у него не было, и стало ясно, что активного бойца из адъютанта уже не получится.

Однако стрельба в сторону бандитов велась: значит, Струве, Вагранов и Семен были живы и боеспособны.

Муравьев осторожно, сбоку и у самой земли, выглянул из своего укрытия и заметил впереди, метрах в пятнадцати, чью-то голову. Она показалась лишь на мгновение, тут же раздался выстрел, голова дернулась, брызнув фонтанчиком крови, и исчезла. Судя по звуку, стреляли из берданы. Значит, это Семен. Однако молодец Семен, подумал генерал и усмехнулся «якутскому» обороту. Ну, а сам-то ты что же, ваше превосходительство? Так и просидишь, притаившись за камешком? Нехорошо-с, не по-офицерски…

Муравьев глубоко вздохнул и выглянул с другой стороны своего укрытия. Ага! Что это там торчит такое мохнатое? Торчит и шевелится. Шапка? Точно, шапка! Ну-ка, на прицел ее, на самую мушку и чуть пониже, где должна быть голова… Вот сволочь, исчезла! Нет, опять появилась, и ружье высунулось, кого-то выцеливает…

Выстрел штуцера прозвучал сухо и резко, словно треснул под ногой сучок, только гораздо громче. Приклад ударил в плечо, отдался в давней ране. Шапка провалилась за камень и больше не показывалась. Ну что тут скажешь: хозяин, может быть, убит или ранен, а может, просто прячется.

Слева один за другим раздались два выстрела. Муравьев повернул голову и радостно удивился: оказывается, Енгалычев все-таки добрался до ружья, а Штубендорф справился со своим. Команда вернулась к полному составу.

Генерал прислушался: что-то казачки Черныха не дают о себе знать. Правда, в беспорядочной перестрелке не разобрать, была ли стрельба со стороны Аникея. Но ведь они могли сработать и без выстрелов, одними кинжалами. Тогда, вполне возможно, схватка близится к концу.

5

Схватка действительно близилась к концу.

Даур и Бирюк были убиты, Вогул ранен. Трое разбойников, приданные Медведем, куда-то запропали – не видно их и не слышно. Анри пока везло. Хотя «везло» можно было говорить с изрядной долей горькой иронии. Генерал оказался хитрее и грамотнее в военном отношении, чем капитан и сержант, вместе взятые, не говоря уже о Медведе с его бандитской компанией. Привыкли грабить беззащитных купцов, а тут напоролись на военную силу. Кстати, что там у них творится? Было, кажется, несколько выстрелов, не больше четырех-пяти, и все стихло. Кто в кого стрелял и почему прекратили – непонятно и оттого особенно тревожно.

Анри оглянулся на Вогула, лежавшего за толстым поваленным деревом, на краю участка зарослей, среди которых были спрятаны их лошади. Побратим махнул рукой, призывая к себе, и показал ладонями крест, означавший только одно: засада сорвалась, надо убираться.

Анри промерил глазами расстояние до Жоржа, отработанными еще в Алжире знаками показал ему: «Прикрой меня», – и, убедившись, что тот готов стрелять, выверенными движениями докатился до него. Стрелять Жоржу не пришлось: противник ничего не заметил.

– Что задумал, брат? – спросил Анри.

– А что тут думать? – зло ощерился Вогул. – Нас обошли, с Медведем наверняка покончено. Надо когти рвать?

– Вперед по тракту?

– Чего мы там не видали?! Верхом назад через распадок. Они такого вряд ли ожидают. – Жорж говорил, не отвлекаясь от наблюдения. – В тылу они оставили женщин и вьючных лошадей, это для нас не препятствие. Давай, брат, пошевеливайся! С минуты на минуту здесь будут те, кто прикончил дружину Медведя, и тогда нам с тобой не поздоровится.

Они переползли к зарослям. Анри видел: Вогулу трудно – он был ранен в левое плечо навылет; кость не задета, но рана кровила, – однако ружье не бросил: полз, подтягивая его за ремень. Анри хотел взять оружие на себя – Жорж не дал. Зыркнул злыми глазами, и Анри отступился. Упрямство и волю Жоржа он хорошо знал еще по Иностранному легиону.