Возвращение Бессмертного

Змей набирал высоту, описывая круги над берегом. Он лениво взмахивал огромными крыльями, управляя хвостом, как балансиром. Три головы на длинных шеях позволяли ему держать обзор в 360 градусов и давали дополнительные возможности для маневрирования. Перевешивая шеи то в одну, то в другую сторону, Змей с удивительной ловкостью и лёгкостью менял угол и направление полёта, вызывая у Никиты ассоциации со штурмовиком или даже штурмовой эскадрильей.

Он всё никак не мог поверить, что это тот самый сказочный Змей Горыныч и что он его видит наяву, а не в кино или ноутбуке. Со странной смесью ужаса и восхищения Никита следил за Змеем, поворачиваясь на месте и сжимая в руке забытый резак.

– А он не улетит? – с беспокойством спросил он.

– Я скомандовала ему размяться и всё! – ответила Елена, продолжая, как и Никита, следить за Змеем. – Сейчас наполнит лёгкие и вернётся.

– Как вы им так управляете?! – завистливо и восхищённо спросил Никита.

Она посмотрела на него с недоумением.

– Что значит как? Мы же вместе работали над ним! Ну, – поправилась она чуть смущённо, – обучали, по крайней мере. Команды придумала я. И кличку тоже.

– Искардей? – переспросил Никита. – А почему так? В нашем мире эту тварь знают как Змей Горыныч.

– В нашем тоже, – усмехнулась Елена. – Но это для мужичья. Им не нужно знать, что это за Змей и что им можно управлять. Так он больше ужаса наводит.

– Понятно, – Никита заметил, что Змей начал снижаться. – Но Искардей?

– Ну, это… – Елена издала мелодичный смешок. – Считайте это моей прихотью. Мне хотелось дать зверю какую-нибудь звонкую кличку, чтобы он её легко узнавал. И команды должны были быть такими же. Новыми, чтобы про них никто не знал, и чёткими, чтобы Змей их легко различал.

– Ну да, разумно, – пробормотал Никита. – Так вы не передумали?

Змей опустился на землю так же легко и пружинисто, как и поднялся. Он присел, раскинув крылья, и выжидающе уставился одной головой на Елену, второй на Никиту, а третьей продолжал осматривать небо.

– Не переживайте, я уже работала на нём, – Елена улыбнулась, погладила Никиту по плечу. – Ждите меня здесь, постараюсь сегодня не задерживаться.

Она подошла к Змею, подняла правую руку и резко опустила вниз.

– Ройелеон! – скомандовала она.

Змей пригнул левую шею, обхватил Елену за талию и поднял на спину. Взявшись за роговые выступы в основании шеи, Елена откинула волосы за спину и скомандовала:

– Аллонд! Нейст!

Змей пригнулся, сделал несколько шагов для разбега и взлетел. На этот раз он не стал набирать высоту и нарезать круги, а сразу перелетел через базальтовый гребень берега и скрылся за ним.

Никита не обманывал себя ни секунды, он знал, куда и зачем направилась Елена. На душе у него было смутно.

Когда вороны Балки расправлялись с отрядом царевича, он успокаивал себя, что это самозащита, что иначе он просто не выжил бы в той схватке, не смог бы пройти Калинов мост.

Но сейчас ни о какой самозащите речь не шла. Елена направлялась жечь города и крепости, и хоть это являлось частью плана Бессмертного по их эвакуации, Никите всё это не нравилось. Слишком высокая цена за их спасение. И, строго говоря, даже не спасение, а возвращение.

Погибнут люди, понимал Никита. Начнётся большая война. И всё ради того, чтобы они смогли вернуться в свой мир, а Бессмертный в свой.

Раньше Никита не понимал Илиаду. Несколько сотен греков полегли под стенами Трои – ради чего? Ради одной взбалмошной красавицы и безмозглого юнца, влюбившегося в неё по уши?! Ну, не идиотизм ли?!

Теперь он начал понимать – и Париса, и Менелая, и даже Агамемнона. Да, есть женщины, ради которых можно развязать войну. В «Трёх мушкетёрах» Бэкингем и Ришелье начали войну из-за Анны Австрийской – раньше Никита смеялся, когда читал эту беллетристику.

Сейчас ему было не смешно. Сейчас он был сам готов начать войну по одному слову и за одну улыбку Елены, прекрасно понимая, каким идиотом при этом выглядит. И это уже не имело никакого значения, потому что Елена заполняла его сознание, вытесняя всё остальное. И ничего с этим поделать он уже не мог.

…Елена вернулась через четыре часа, когда солнце уже начало опускаться. Она снижалась на Змее, и даже с земли было видно, как возбуждённо блестят у неё глаза и трепещут ноздри. Никита поднялся, не чувствуя ног.

– Забирайтесь! – крикнула Елена, взмахнув рукой, едва Змей опустился на землю.

– Чего? – не поверил Никита. – Да вы шутите?!

– Хотите опять на волке добираться? Залезайте! Долетим с удобством и в пять раз быстрее.

– Да я никогда не летал на таком. А если свалюсь?

– Держитесь за меня крепче. Искардей, ройелеон!

Змей опустил голову, обхватил Никиту поперёк поясницы, и плавно поднял, усадив позади Елены. Никита не успел даже выругаться или испугаться, как уже сидел на твёрдой кожистой горячей чешуе, волнисто ходившей под ним.

– Держитесь! – повторила Елена, весело рассмеявшись и положив его руки себе на талию.

Никита опасливо пригнулся к ней. Золотистые волосы пахли гарью и дымом. Змей переступил, готовясь то ли к прыжку, то ли к разбегу.

– Рюкзак! – вспомнил Никита. – Рюкзак забыли!