Возвращение государства. Россия в нулевые. 2000–2012

Мечта о двухпартийной или хотя бы малопартийной системе преследовала российскую власть начиная еще со времен блока Ивана Рыбкина и блока «Наш дом – Россия» Виктора Черномырдина, которые участвовали в выборах в 1995 году. Мечта о том, чтобы было «как в Америке и Европе»: одна партия – консервативная, другая – реформаторская, одна – левая, другая – правая.

Идея, что партии созданы для представительства и самовыражения групп интересов, не приходила в голову российским политическим управленцам. Для них партии были прежде всего предвыборными проектами, выстраиваемыми для уловления интересов избирателя и отражения этих интересов максимально безвредным для стабильности системы образом. Для достижения этого результата прежде всего была поставлена цель сократить количество партий и вообще количество акторов, могущих принимать участие в выборах.

В 1999 году в выборах в Государственную Думу могли участвовать уже только политические объединения, а не все общественные организации, которые в свои уставы внесли пункт «Участие в выборах». В 2001 году был принят Федеральный закон «О политических партиях», обязывающий партии иметь региональные отделения не менее чем в половине субъектов Российской Федерации. На практике это означало, что все партии должны иметь общероссийский статус, а региональные партии должны исчезнуть. В 2002 году в этот закон были внесены изменения в связи с вступлением в силу закона «О государственной регистрации юридических лиц», наделяющие Министерство юстиции полномочиями распоряжаться судьбой партий – регистрировать их или отказать им в регистрации. Также ужесточение избирательного законодательства шло по линии увеличения количества членов партии, необходимого для ее регистрации, запрета на избирательные блоки (в выборах могут участвовать только партии, а не избирательные объединения).

В 2005 году, с появлением консервативного охранительного тренда в российской внутренней политике, был принят новый закон о выборах в Госдуму, который отменил выборы по одномандатным округам. Россия перешла со смешанной системы, в которой половина федерального парламента избирается по партийным спискам, половина – по одномандатным округам, на пропорциональную, в которой весь состав парламента избирается только по партийным спискам. Порог прохождения в Думу тогда же был поднят с 5 до 7 %.

Параллельно с этими мерами, которые можно назвать партийным кнутом, в 2006 году появляется и партийный пряник – государственное финансирование для партий, набравших больше 3 % на общефедеральных выборах. В том же году окончательно отменена графа «Против всех», которая давала возможный выход для протестных настроений, тогда же отменена и минимальная явка на выборах. Таким образом, выборы делаются все более независимыми от избирателя (даже если избиратели массово не придут, выборы все равно состоятся), а партии становятся все более финансово зависимыми от государства, а не от частных спонсоров – граждан либо бизнеса, которые являются естественными жертвователями в партийные кассы в менее этатистских системах (табл. 5).

Таблица 5. Краткий очерк изменений избирательного законодательства в 2001–2014 годах[21]

В итоге всех этих действий двухпартийная система, о которой мечталось на заре 90-х, не сложилась. Получилось нечто другое: одни и те же партии с одними и теми же лидерами десятилетиями проходят в Государственную Думу, демонстрируя схожий результат. Для контроля над электоратом им ставится задача держать свои делянки, не получать ни слишком много, ни слишком мало голосов и мандатов. Фактически достигнутой целью этой новой партийной системы стала консервация существующего положения вещей.

Партии перестали быть инструментом, посредством которого амбициозные начинающие политики, пройдя школу муниципальных или региональных выборов, могут подняться на федеральный уровень. Остановлен самый естественный из всех лифтов, благодаря которому рекрутируется бо́льшая часть политической элиты в странах развитой демократии.

Понятно, что, даже несмотря на отмену графы «Против всех» и отмену минимального порога явки, низкая явка снижает легитимность выборного результата, а высокой явки трудно добиться, когда результаты выборов являются абсолютно предсказуемыми. Поэтому почти в каждом выборном цикле появляется новый актор, новый проект. Такого рода партии не всегда правильно называют партиями-спойлерами. Они не спойлеры, их задача – не столько отнимать голоса у какой-то другой партии (потому что все партии, допущенные до выборного процесса, являются системными), сколько развлекать избирателя и создавать видимость интриги в этой довольно тоскливой истории.