Возвращение к истокам (СИ)

Я нервно усмехнулась и Лидию осторожно обошла, чтобы ясновидица оказалась за моей спиной. Нет, не то, чтобы я думала, что смогу с ним сладить… Кто я, а кто он? Но инстинктивно свое «детище» защитить хотелось. Я столько кена на нее потратила. Не позволю, чтобы весь труд насмарку пошел!

— Сложно, да, — согласился он и усмехнулся. — Но я фартовый. Ты вот сама вышла!

— Я…

Его глаза гипнотизируют, мир вокруг меркнет, плавятся, размываются очертания, охватывает блаженство, и я ловлю себя на мысли, что улыбаюсь ему. Мне легко. Я счастлива. И то, что совсем недавно хотелось плакать, кажется смешным.

Очнулась я, когда он взял Лидию за руку. Наверное, если бы не ее вскрик, я бы и дальше улыбалась ему. Оцепенение спало, проснулась злость.

— А ну отвали! — раздраженно выдохнула я и потянула ясновидицу на себя. Она мелко дрожала, и, показалось, ее испуг вот-вот перерастет в истерику. — Ее трогать не смей.

— А она что, особенная?

— Послушай, — я тряхнула головой, стараясь избавиться от его влияния — сладкого, тягучего, как патока, — если ты пришел помочь…

— Он не помочь пришел! — выкрикнула Лидия, стараясь вырваться из цепкой хватки. — Зови Эрика!

Он покачал головой.

— Никто никого не будет звать.

Звон в ушах оглушил. Помню, что в глазах потемнело. И его ладонь помню — теплую, шершавую. Запах древесной смолы. И глаза, глядящие прямо в душу.

Картинки.

Тяжелое свинцовое небо над лесом. Пруд — темный, холодный — и по поверхности воды разбросаны желтые листья. Туман запутался в кустарнике полупрозрачной ватой. Камни у реки обросли темно-зеленым, мягким мхом. Мох устлал и землю пушистым ковром.

Бугристая кора дерева больно впивается в спину. На бедрах — мужские руки. Дыхание в ухо, хриплый шепот. Стон, срывающийся с моих губ.

— Лив…

Клубника. Древесная смола.

— Моя Лив…

Мир завертелся воронкой. И мне бы вспомнить про Лидию…

Лидия? Кто это? Ее нет, она еще не родилась. Родится. Позже.

Древесная смола и клубника…

— Не бойся.

Не боюсь. Как его можно бояться? Он ведь мой, я всегда это знала. Мой… Херсир.

Глава 10. Четвертый элемент

Очнуться меня заставила боль в жиле. Резкая — она отрезвила. И голос, будто бы из тумана настойчиво приказал:

— Иди в дом.

Звуки смешались, мир расплывался уродливыми кляксами. Картинка меркла. Лес? Озеро? Клен?

Клен качался и бил голыми ветками по навесу крыльца.

— Иди в дом, Полина! — настойчиво повторил Влад.

Меня больше никто не держал, и рука была свободна. Херсир посмеивался и не спускал с меня внимательного взгляда. Впрочем, Лидию он так и не выпустил.

— Ты — Первый, — зачем-то сказала я.

Влад повернулся к растерянному Глебу и велел:

— Живо!

Что он имел в виду под словом «живо», я не поняла. Но Глеб послушался и скрылся в доме. Голова кружилась, а вокруг дурманящее пахло клубникой.

— Приемчики охотника, — поморщился Первый, качая головой. — Где нахватался?

— Там уже не преподают, — отмахнулся Влад и зачем-то ко мне придвинулся. — Нехорошо обижать девочек.

— Нехорошо мешать старшим.

— Даже если у этих «старших» напрочь крыша слетела?

— Это древнее проклятие, — нахмурился Херсир. — И я его сниму.

— Какое проклятие? — Собственный голос я слышала словно сквозь вату. Холод пробирался к телу медленно, рождая крупную дрожь. Плед, наброшенный Лидией, уже не спасал. К слову, она дрожала не меньше.

— А пусть Первый расскажет, — предложил Влад. — Довольно занимательная история выходит.

— Тянешь время. Умно.

Как он снова оказался рядом, я не поняла. Словно бы перетек по воздуху вместе с Лидией. Рядом с Первым кружилась голова. И пьянящие образы всплывали в памяти. Запах прелых листьев, древесной смолы и клубники.

— Свою кровь я чую прекрасно. Он не успеет.

Когда он снова взял меня за руку, стало хорошо. Спокойно. И спать захотелось. Лидия, казалось, уже дремала, устроив голову на плече Херсира.

— Подожди. — В голосе Влада послышалась обреченность.

И чего переживать? Хорошо ведь все. Уютно. А там, куда мы отправимся, трещат в камине поленья. Свечи горят. Магический круг на полу. Книга.

Там все закончится. Наконец-то не будет больно.

Голос Херсира в мыслях успокаивал.

— Разве у тебя есть все… для ритуала?

— Хочешь напроситься?

— Хочу.

— Хорошо, — кивнул Первый. — Только больше никаких охотничьих трюков. Иначе на цепь посажу.

Реальность смялась, скомкалась картинка, и нас выплюнуло в небольшую комнатку с низким потолком.

Стены, обшитые деревом. Деревянный пол. Пасть камина, прикрытая шторкой. Ритуальный круг нарисован красным, около привычных символов стихий будто бы в спешке начертаны незнакомые мне вязи рун. Свечи. Запах ладана и мирры.

Старая софа у окна, а само окно с наружной стороны наполовину залеплено снегом. И если так, то… Где мы?

Где-то справа брякнул металл, и я обернулась. В темном углу, прикованный к полу цепями сидел Богдан. Выходит, про цепи Херсир не шутил… Охотник взглянул на нас с Владом с ненавистью, а на Первого — с опаской.

Херсир выпустил мою руку, и я выдохнула с облегчением. Все же первобытной мощи мне на сегодня явно достаточно.