Возвращение к людям

Но есть палачи! Вы считали себя волками, что ж, тогда и поступать с вами станут по-волчьи. Видишь этот нож? Он очень острый, им можно бриться! Я очень старательно и долго его готовил и сегодня проверю, насколько я постарался. Я слегка, совсем немного, разрежу тебе вот здесь и здесь — промеж ног. На капающую кровь прибегут вот эти самые зверьки. Это произойдет не сразу — они пугливые и осторожные. Но, когда они поймут, что ты не сможешь ничего им сделать и только бьешься бессильно на земле, привязанный вот к этим колышкам, они осмелеют. Они не станут тебя есть сразу — будут присматриваться и принюхиваться. Но я заранее, смажу твоей кровью, то, чем ты более всего гордился и чем уже изувечил столько девушек в долине, да, наверное, и не только в ней! У них найдется самый голодный и самый смелый. Ты будешь орать, но они тебя не услышат, потому, что я еще глубже затолкаю в твой рот этот вонючий огрызок. Ты станешь неистово рваться, но эти лианы очень крепкие и ты не сможешь их порвать. И вот тогда на тебя накинется вся стая! Они примутся за твой член, за яйца, за твое брюхо и скоро станут вгрызаться внутрь! Они будут поедать тебя — живого! А я привяжу тебя еще и так, чтобы ты мог видеть, как это будет происходить… Сидя, ведь так удобнее?

Циклоп стал извиваться в ужасе — он понял, что я вовсе не собираюсь его запугивать, и все, что я делаю — это всерьез…

— Когда тебе станет совсем хреново, из земли появится несколько мощных и жутких лап. Они будут иметь кривые когти на концах, и эти когти вцепятся в твои руки и ноги, в твое тело и голову и потащат тебя внутрь. Ты будешь освобожден от пут, но сил, чтобы встать и убежать, у тебя уже не будет.

Но, даже если ты вырвешься — не сможешь уйти далеко. Твоя кровь зальет все окрестности и на ее запах прибегут все пожиратели падали, а так, как ты и есть падаль, то это — самая лучшая смерть, для таких, как ты!

Я закончил все приготовления и убрал нож…

— Каждый из вас сдохнет! Каждый! Кому-то, может быть, и повезет, и он просто встретится с ножом или стрелой. Но, кому-то, повезет меньше — придется испытать на своей шкуре, каково быть жертвой… Твоя смерть наступит не скоро, но ночью, когда звезды начнут плясать у тебя перед глазами, вспомни ту девушку в лесу, подонок! Вспомни, как ты затягивал петлю на ее шее… и сдохни после этого!

Я сделал так, как обещал. Отойдя от беснующегося на земле, бандита, я увидел, как стайки зверьков начали беспокойно кружиться в траве. Возможно, что я ошибся в расчетах, и он увидит лики смерти немного раньше. Но это уже было не существенно. Кровавый туман застилал мне глаза — я сам поразился тому, что смог это сделать…

Чуть поодаль стояли Сова и Череп, Чер и Ульдэ. Они держали двух пленных: раненого в плечо, второго брата-близнеца и еще одного зэка, захваченного по моему приказу, почти у самых ворот поселка. После нашего нападения, оттуда никто не смел и носа высунуть наружу… Оба пленника смотрели на все побелев от ужаса, и даже дебил, с лица которого не сходила постоянная ухмылка, стал понимать, что жуткая смерть Циклопа, очень близко стоит и рядом с ним…

— Ааа… — тихо подвывал второй бандит.

Он трясся мелкой дрожью — Сова положил ему руку на плечо и заставлял смотреть на бьющегося в истерике Циклопа. Еще через час мое предсказание начало сбываться… Я отвернулся — дело сделано.

— Видел? — я обращался ко второму. Он судорожно мотнул головой, не имея сил, что-либо сказать. — Ты уйдешь, к своим. Живым. Мы тебя отпустим и даже проводим до самого поселка. Передашь Сычу и всем остальным — так будет с каждым! Как мучился ваш изверг перед смертью, как его поедали живьем, как его скоро разорвут в клочья и утащат под землю — ты это сейчас, тоже, увидишь… Расскажешь им в самых мелких деталях и подробностях! И ты будешь жить, если тебе разрешат жить после этого рассказа! Но я не уверен, потому что Сыч не захочет, чтобы ты слишком много говорил. А ты будешь говорить, иначе мы сами тебя выкрадем и поступим также! Ты понял? Но это не все… Сова! Этот человек больше никогда и ни на кого не подымет руку!

Индеец хладнокровно достал нож.

— Нет! Пощадите! Я все исполню!

— Не сомневаюсь. Ты передашь им — так мы станем поступать со всеми, кто решил, что он имеет право грабить, убивать и насиловать на нашей земле. Не на их — на нашей земле!

Череп заставил пленника вытянуть правую руку и Сова одним махом отсек ему на ней пальцы. Обрубки кровавыми комочками упали на землю. Он закричал от боли, а Ульдэ, которой изменила ее выдержка — она старалась не смотреть, на пожираемого вдали бандита — уже приготовила мазь и траву для перевязки…

— Зажми кисть и неси ее возле груди. Боль пройдет через несколько дней. Ты привыкнешь и смиришься с ней. Ты будешь жить — собирать коренья, ловить рыбу. Но копья или дубинки ты больше не поднимешь ни на кого и никогда! А твои приятели пусть увидят это — после твоего рассказа они лучше поверят именно этому.

Мужчина побледнел, у него на лбу выступила испарина. Сова с сомнением посмотрел на него и сказал:

— Не дойдет. Слишком слаб. Волки перехватят его по дороге.