Возвращение к людям

Резкий оклик хлестанул его по нервам, как кнутом. Он словно дернулся от удара и приблизился, даже не помышляя о сопротивлении. Я брезгливо сощурился — Циклоп хоть пытался защищаться! Этот же — сдался сразу и бесповоротно!

— Ты же их пахан, да? Пощади! Я все расскажу про наших, все сделаю, как велишь!

— Заткнись.

Череп уже вязал ему руки за спиной, а кузнец сосредоточенно обыскивал. Он вытащил у него из обмоток на ноге, спрятанный туда нож и засунул себе за пояс — пригодится!

— Пошли. К поселку.

Стопарь повел пленного впереди себя, подталкивая его древком копья. Я обратился к Черепу:

— Я не смог просить об этом Сову… И, тем более, допустить, чтобы это видели наши женщины. Ты уже знаешь, каким я могу быть… Сможешь ли ты помочь мне и в этот раз?

— Я догадываюсь, что его, — он кивнул в сторону обречено вжавшего плечи

Мухи. — Ждет нечто страшное. Ты можешь не сомневаться во мне. Если ты решил его смерть преподнести так, чтобы у них перед нами появилось еще больше страха — делай, как знаешь. Я не боюсь крови — ни своей, ни чужой…

— Хорошо… Это не средство для запугивания, это, скорее, месть… Тогда, найди по дороге подходящее деревце, сруби его и обстругай. Мне нужен кол…

Он посмотрел на меня и, все поняв, кивнул головой.

На подходе к поселку, Стопарь заткнул рот бандиту обыкновенным мхом, набил его до такой степени, что тот едва мог дышать!

— Не подавиться…

Череп показал мне палку — обтесанная, она была заострена с одной стороны и имела толщину примерно в человеческую руку.

— Вполне… — я снова начинал чувствовать в себе, желание убивать… -

Вкопай ее, чтобы не упала, когда мы сделаем все, что требуется. Пусть возвышается метра на полтора — этого хватит.

Я вернулся к Стопарю. Тот уложил пленного на землю и наступил на него ногой.

— Ты можешь отказаться в этом участвовать…

Стопарь молча мотнул головой.

— Как знаешь… Это — неприятное зрелище. Череп! Смажь наконечник жиром, я вырезал его специально, из туши крысы.

Стопарь побледнел, но остался на месте — он испытывал к бандитам ненависть, пожалуй, не меньшую, чем я сам. Я услышал, как он выдохнул из себя:

— За Анну…

— Мм!.. — Муха увидел вкопанный кол и все понял. Он стал извиваться под ногой кузнеца, как червь, силясь что-то вскрикнуть.

— Дай ему, пару раз, чтобы не мешал нам, когда мы станем его опускать на кол. Но не до смерти — он должен прочувствовать все, что уготавливал другим. Я слышал, про эту тварь, что он сам большой любитель этого дела…

Стопарь без слов опустил на голову Мухи свой огромный кулак, тот затих.

Запах дурно пахнувшего жира поплыл над травами — Череп не скупился, подготавливая кол к приему жертвы.

— Смажь получше. Пусть он пробьет его насквозь! Мы посадим его на острие, а дальше ублюдок станет сам себя нанизывать, собственным весом!

Мы связали его по новому — ноги согнули в коленях и притянули к животу.

Череп срезал его одежду, и мы поморщились — от страха и ужаса того, что ему предстоит испытать, он обделался…

— Мразь! — Череп с размаху заехал ему в ухо. — Даже сдохнуть, по-человечески, не может!

— А его и ждет нечеловеческая смерть…

Череп вкопал кол, примерно на высоту груди Стопаря — достаточно, для того, что я намеревался сделать.

— Подымаем.

Мы взяли втроем, забившегося бандита, и с размаху насадили на дерево…

— Теперь, быстро уходите.

Я выждал несколько секунд и наклонился к уху, обезумевшего от боли, зэка.

— Ты же сам любил так делать, помнишь? А девушку в лесу, не забыл еще? А теперь — ори! Ори, что есть мочи, может быть, твои шавки, еще успеют тебя снять! Мне кажется, что они быстро поймут, почему ты сдох именно так…

Выбрав момент, я вырвал кляп изо рта бандита. Дикий, жуткий вопль огласил всю округу. Мы выбрали для казни место, просматриваемое со всех сторон — это было опасно, но я хотел, чтобы посаженного на кол бандита увидели все.

На крики выскочило несколько человек. Их стрелы едва не задели меня — я ощущал спиной, как они спускают курки арбалетов и тетиву на луках. Я не оборачивался, пока не отбежал на безопасное расстояние, примерно метров двести, — дальше бандиты уже ни рискнули удалиться, увидев, как возле меня выросли грозные фигуры моих друзей. Они вернулись назад и обступили Муху, тот уже полностью обвис на колу и перестал вздрагивать…

— Жаль. Он слишком быстро сдох.

— Череп — не охотник на людей, как Дар. Слишком много жира на дереве, наверное… В другой раз положу поменьше.

Стопарь посмотрел на меня мутным взором и медленно произнес:

— Дар… Так нельзя делать! Я буду их убивать, где угодно! Сколько угодно!

Но так — нельзя!

— Знаю… — я не мог унять дрожи в ладонях. — Я все знаю. Этого больше не будет. Никогда. Хватит…