Возвращение к людям

Я говорил вполголоса, не желая, чтобы рассерженная девушка меня услышала. Но слух у золотоволосой ничем не уступал моему. Она разом сникла и позволила Нате сесть рядом — всякое упоминание о том, что произошло в предгорье, ее больно ранило. Я пожалел, что откровенничал с этими людьми — спокойствие девочки мне было дороже…

— Убили, говоришь? Давно в долине такого не творилось!

Младший отрицательно хмыкнул:

— Ты просто забыл… В первые дни всякое бывало, лучше не вспоминать. Когда мы в первый раз столкнулись с людьми — помнишь? У некоторых в мешках торчали обрубленные руки. Ты еще думал, что показалось. Тогда много странного происходило, это сейчас, привыкли…

Меня передернуло. Жуткая встреча с монстром в провале, рассказы Наты, побоище в предгорьях — все это указывало на то, что людоеды вовсе не такая редкость, как бы нам хотелось! Все замолчали. Упоминание о смерти людей, которые были спутниками Элины в первые, самые трудные дни, внесло в наш разговор грусть. Ната продолжала поглаживать ее по волосам, а та, прикрыв глаза, молча прижалась ко мне. Ната предложила:

— Давайте спать. Мы можем разместить всех, у нас места много. И безопасней — волки здесь редкость, но мало ли что?

— Спасибо. — Братья не стали отказываться.

Я отправил всех в дом, а сам, подумав, направился к одиноко стоявшей девушке…

— Стоило затевать ссору?

— А тебе какое что?

— Мне? — я пожал плечами. — Никакого. Не считая того, что это я тот самый старичок, которого они, как ты говоришь, облизывают…

— А разве нет?

— Мы живем… — я на секунду замялся, подыскивая нужное определение. — Семьей. Тебе это знакомо? Да, время у нас такое, что, звучит вроде фальшиво — но это так! И мои девочки не ищут ни у кого подпоры — они в состоянии сами за себя постоять. Будь в долине все такими — ни Святоша, ни, кто еще, не рискнул бы делать с остальными то, что хочет. Шельму знаешь? Ее тоже… сподвижники монаха. Я слышал, она в отместку кому-то кое-что отхватила — под самый корень!

— Шельма она и есть — имечко не зря получено.

— Кстати, а как твое?

— Зачем тебе оно? — она тоскливо подняла на меня свои глаза. — Все одно, забудешь уже завтра.

— Завтра — вряд ли. А не так слаб памятью. Но, если не хочешь — не говори. Ладно… Уже поздно. Пошли в дом — отдохнешь от всего.

— Для чего? Трахаться? Да, и если б так…Кому я там нужна? У Шейлы есть Чага…и Чер. Пусть хоть вдвоем ее дерут во все щели! У твоих соплюшек — ты. А у меня — никого!

— Мы — не последние люди в долине. Сейчас нет — будет потом. Ты достаточно красива, для того чтобы не бегать за каждым, кто носит штаны. Встретишь еще… И, не стоит из-за переживаний подвергать свою жизнь опасности. В реке могут появиться такие страшилища, что не успеешь и вскрикнуть.

Она испуганно шарахнулась ко мне, и я едва успел подхватить ее под талию. Девушка неожиданно прижалась и горячо зашептала, увлекая на землю:

— Хочешь, я тоже стану твоей подругой? Хочешь? Возьми меня, возьми! Раз я красивая!

— Перестань! — я вырвался из ее объятий — Нет. У меня есть подруги. И я не стремлюсь их коллекционировать. Ты… Выбери себе, лучше, кого-нибудь, другого. Не «старичка». И не Чера, раз все и так понимаешь.

— Побрезговал… Что ж, смотри, не пожалей потом. А хищников я не боюсь! Я сама — хищница! — она яростно стрельнула на меня глазами. — И знаешь, что еще? Про меня болтают, будто я могу навести порчу! А, между прочим, не зря болтают!

— Остынь. Ты сама не в себе.

— Глупец! — она хищно усмехнулась. — Это я не в себе? Это твои шлюшки не в себе! Думаешь, я не вижу, как эти две сучки истекают желанием? Думаешь, не слышу, как извивается под старшим братцем невинная Шейла? А младший, делая одолжение, трахает меня и представляет кого-то другого?

Она вскочила на камень и развела руки в стороны:

— Ну, так знай, Дар! Знай, раз про тебя болтают, как про будущего вождя… Прежде, чем ты им станешь — если еще станешь? — Вы все не раз содрогнетесь от боли! И боль эта близка! Черная стая выползет с нор, черная туча спускается с гор, черная сила, пьющая кровь, черная вести вернутся к вам вновь! Я, Ворона, призываю на всех вас беду!

Она метнулась в кусты и мгновенно пропала в кустарнике. Я с тяжелой душой вернулся обратно — искать ее в сумерках среди зарослей не имело смысла… И я был уверен, что мы вскоре услышим предсмертный крик девушки. Либо, найдем ее останки. Прерии — не место для прогулок, особенно ночью. Волки и койоты, рыскавшие возле кромки леса, не давали прохода никому…

Шейла, увидев, что я вернулся один, вздохнула и ничего не сказала. Чага, будучи более прямым, вслух заметил:

— Накаркала, поди, чего? И убежала? Она все время так поступает. Ты не тревожься, она живучая. Ворона и есть, ворона.

Я промолчал — поступок обиженной девушки был неприятен. Как бы там не шло, в долине не только Чага и Чер оставались мужчинами. Но молодым женщинам и девушкам требовались не только спутники по постели — с этим как раз проблем не возникало. Настоящие, способные встать на защиту во время опасности, ценились гораздо больше — а вот их то, оказалось мало…

Глава 19 Источник