Возвращение к звездам: фантастика и эвология

В первой Сказке перед нами пример (донельзя упрощенный) программирования голема. Тщательно просчитав все на моделях, магистры предпринимают некоторую последовательность действий, вынуждающую обе взаимодействующие информационные конструкции к определенным движениям. Результатом является не только получение товарищами Приваловым, Амперяном, Ойрой-Ойрой etc. необходимых им артефактов, но снижение информационного сопротивления среды вообще — ввиду полного поглощения ресурсов Тройки созданной магистрами сингулярностью.

Такое решение не обладает должной драматичностью и красотой. Оно даже производит впечатление поражения. Лавр Федотович остается на своем месте, Большая Печать принадлежит ему, административное поле по-прежнему абсолютно устойчиво и плотно в любой области. Но задачей человека разумного не является протест против факта существования явлений природы или общества. Задачей является их разумное использование — неброское и негероическое. И сейчас мы понимаем, что создание нерыночных гомеостатических экономических механизмов, которые уже к концу века привели к процветанию, а в дальнейшем создали экономическую систему, иронически называемую «Земной рай», было возможно только на пути последовательного системного программирования големов.

Ситуацию в первой Сказке облегчала незамкнутость системы, что, собственно, и позволило героям выйти за рамки «теоремы о легальном воздействии…» Во второй же Сказке выполняется классическое триединство времени-места-действия. Конфликт ограничен рамками условного «семьдесят шестого этажа», и система является строго замкнутой.

Здесь дело обстоит значительно хуже. Амперян и Привалов — не худшие из магов — продержались только три дня. К концу текста они готовы полностью перейти под защиту административного эгрегора.

Ситуацию спасает появление Феодора Симеоновича и Кристобаля Хозевича. «Они были в неописуемом гневе. Они были ужасны. Там, куда падал их взор, дымились стены и плавились стекла. Вспыхнул и обвалился плакат про народ и сенсации. Дом дрожал и вибрировал, дыбом поднялся паркет, а стулья присели на ослабевших от ужаса ножках. Это невозможно было вынести, и Тройка этого не вынесла».

Некоторыми критиками это «явление» рассматривается как классический «бог из машины». По-моему, напрасно. В замкнутой системе взаимодействуют не сами големы, а лишь их и борьба с Тройкой в такой ситуации под силу «ведущим из магов». Никакого же иного воздействия на систему оказать нельзя — именно ввиду ее замкнутости.

Так что два варианта повести демонстрируют нам два приема решения конфликта «Голем-Голем» — важнейшей проблемы семидесятых годов XX столетия. Сила знаний позволяет осуществить — в отсутствие социальной замкнутости — программирование голема. Сила личности позволяет сокрушить некротический образ голема.

Если, конечно, система замкнута и образ действительно некротический.

* * *

Перечитав эти строки, я с огорчением заметил, что достичь поставленной цели — «вписать» исторические повести-фэнтези «Понедельник начинается в субботу» и «Сказка о Тройке» в контекст Реальности шестидесятых годов XX столетия — мне все-таки не удалось.

Но, может быть, этого и не требовалось. Все равно мне не известны источники, лучше, чем эти две книги, передающие эмоции, настроения, романтику — саму атмосферу шестидесятых. И я не столь самонадеян, чтобы попытаться создать такой текст самостоятельно.

Синоптики концa света

Произведения, собранные под этой обложкой, принято относить к исторической  «Боковая ветвь», вероятность, возможность. Так не было, но так могло быть.

Конфликты, в Реальности успешно и разрешившиеся в шестидесятые — семидесятые годы XX столетия, здесь усилены и растянуты во времени.

Иногда операция, что бы не понимать под этим термином — от небольшой войны до написания картины или симфонии, развивается сама собой и почти немедленно приводит к результатам — печальным или радостным, но окончательным. И когда реализуется такой вариант, он выглядит единственно-возможным: по-другому ведь и быть не могло, раз уж все так просто…

Но в большинстве случаев события развиваются очень медленно. Конечная Цель почти не ощущается в тумане неизвестности, и идут бои за частные цели, бои долгие и с переменным успехом, и эти частные цели заслоняют собой Главную и начинают казаться ею; успехи сменяются поражениями, с течением времени накапливаются силы — и вновь приходят победы, и в конце концов все получается как в первом варианте: симфония исполнена, картина написана, сражение выиграно, рай на земле построен. И можно обозреть пройденный путь, и подумать, где нужно было «сыграть» точнее, и уяснить, наблюдая все извивы своей «генеральной линии», почему, несмотря на сделанные ошибки и поражения, конечный результат остался все-таки за тобой.

В Реальности, описанной в «Отягощенных злом», «Гадких лебедях» и «Рукописи, обнаруженной при странных обстоятельствах», не случилось каких-то обыденных чудес и реализовалась совсем другая История.