Возвращение‌ ‌«Пионера»

Я присел и похлопал по стеклянной панели. Олег присел по ту ее сторону и повел рукой по внутреннему слою. Ладонь выглядела очень белой, крупной и четкой, бронестекло увеличивало и как будто подчернивало края и складки, а потом четкость сменяла белая муть, похожая на влепленный в стенку снежок, только торчащий бугорком не наружу, а внутрь. Снаружи стекло оставалось совершенно гладким.

— Вроде нормально все, — прогудел и Олег сквозь мирное журчание воды.

— Инн, — позвал я. — Глянь, тут нас еще ковырнуло.

Она встряхнулась, перестав прислушиваться к чему-то, присела рядом, потрогала обшивку и сказала:

— Вроде только верхний слой поврежден, во второй и третий не ушло. Распределение силы удара на прослойку сработало, видишь? Если еще один метеорит сюда не шарахнет, все нормально будет.

— А если пуля? — спросил полицай от двери.

Мы вздрогнули и вскочили. Я попробовал незаметно потянуть к себе швеллер, тот заскрежетал корявым концом по полу на весь зал.

— Мне ствол достать и наручники на вас надеть? — поинтересовался полицай. — Успокоились быстро.

Он не спеша приблизился к кораблю, обошел его, не обращая на нас внимания, заложил пустые руки за загривок и сказал:

— Охренеть. Вы по правде космонавты, что ли?

— Мы всё по правде, — сказал я.

— Этот тоже ваш? — полицай кивнул на замершего за панелью Олега.

Тот отступил и стал вообще незаметным снаружи. Но полицай уже отвлекся от него и снова пошел вокруг корабля.

— Потрогать можно? — вдруг спросил он.

Мы с Инной переглянулись. Я неохотно сказал:

— Несильно только.

Полицай погладил обшивку, присел, рассмотрел основание корабля и как бы между прочим поинтересовался:

— А Обухов где?

— Не знаем, — ответили мы с Инной одновременно.

Полицай кивнул и пробормотал:

— То есть он реально вам помогал, как дедушка завещал, да? И на «Доме с яйцом» этот самый корабль выложен был, да? С вами?

Мы молчали.

— У нас там точка была, собирались, планы строили, потом стрелки с военгородковскими забивали, — мечтательно сказал полицай. — Под вашими портретами. А теперь я вас по малолетке посадить собирался.

Я сглотнул и тронул Инну за руку, чтобы не сказала ничего и не спугнула. Она пихнула меня локтем, вроде как «не дергайся, сама в курсе».

— Куда собрались-то? — спросил полицай.

Машовец его фамилия, вспомнил я, подумал и осторожно сказал:

— Нам бы отсюда.

Машовец вздохнул и согласился:

— Резонно. И прямо отсюда взлететь сможете, сквозь стенки?

— Постараемся, — сухо сказал я, постаравшись не вздохнуть в ответ.

— Чума. Вы там из какого года, из восьмидесятого?

— Из восемьдесят пятого.

— Меня еще не было, — пробормотал Машовец с легким удивлением. — Это Эйнштейн всякий, парадоксы, фотонные звездолеты, значит. Офигеть. А где были-то?

Он наконец-то посмотрел на нас, по-детски как-то, как будто просил пересказать комедию «Четверо против кардинала», которую он пропустил, а вчера был последний день проката.

— Ну… В космосе, — сказал я. — У кометы Галлея. В общем, там долгая история.

— Везет, — сказал Машовец. — Ладно, пацаны. Линар, Инна, и…

Он посмотрел на Олега. Олег имени не назвал и к борту не подошел. Машовец продолжал:

— И ты. Короче, от имени УВД Южинска и всего долбаного третьего тысячелетия приношу официальные извинения. Компенсацию морального и материального ущерба вы можете требовать в установленном законом порядке.

— Да ладно, — сказала Инна тихо.

Я опять тронул ее за руку и сказал:

— Хорошо. Вы только от Дениса отстаньте.

Машовец кивнул, подождал чего-то и сказал:

— Оки. Посмотреть-то можно, как улетаете?

Я крепко сжал руку Инны чтобы не вздумала уточнять, правда ли Машовец нас отпускает и с чего бы это, и сказал:

— Нет, это опасно для… взрослых.

— Да ладно, — сказал Машовец, как Инна, подумал и добавил: — А. Вот почему именно вы… Кино, блин.

Он вздохнул и сказал:

— Ребят, вы простите. И за прессовку, и вообще — ну, перед Юрием Алексеевичем неловко, что мы всё…

Он махнул рукой и сказал:

— Короче, легкой плазмы.

И пошел к выходу.

Я шумно выдохнул и выпустил руку Инны. Тут она сжала мою руку.

А второй полицай сказал:

— И ты их вот так запросто раз — и отпустишь?

Хьюстон, у нас ситуация

— Прям реально? — спросил полицай, проявляясь не в дверях даже, а из угла с кранами.

Как мы его не заметили? Разговором увлеклись и расслабились, болваны. Решили, что все улажено. А нельзя расслабляться до решения задачи. Нельзя становиться слабым. Сильный придет.

Вот уж не думал, что этот Жиров окажется сильным. Сильным врагом.

Машовец тоже, судя по всему, не думал. И теперь был возмущен даже больше, чем удивлен.

— Ты что здесь делаешь? — спросил он. — Я тебе где говорил быть?

— Да уж не здесь — сказал Жиров и странно повел рукой. — Побоялся тебя одного отпускать — а оказывается, не за тебя надо было бояться.

— Ствол-то убери, — очень спокойно предложил Машовец.

И только сейчас я заметил, что Жиров держит в руке пистолет. Черный, с коротким, как у игрушечного, стволом. Вроде «Макаров», мне его однажды Альфред-абый, сосед наш, показывал. Он в ПМГ служит. Служил.