Возвращение Солнышка

И в этот раз, как обычно, по нешироким пригородным улицам, захламленным довольно хаотично брошенной техникой, Кабан привел группу к давно облюбованному им дому. На добротное строение, казалось, совсем не повлияли все эти годы без заботливого хозяйского присмотра. И, хотя с трудом открывались покосившиеся двери, хотя в небольших окошках кое-где вместо разбитого стекла желтела неровно сломленная фанерка, хотя бежевые с коричневым узором обои в комнатах местами свисали неопрятными лоскутами, а много лет не мытый пол скрипел на каждом шагу, - все равно это был самый настоящий дом, с его уютом, ощущением надежности и защищенности. Чердак с небольшими оконцами во все стороны как нельзя лучше подходил для несения сторожевой вахты; имелся просторный подпол на случай непредвиденных обстоятельств, вход в который прежние жильцы зачем-то замаскировали под трюмо. Здесь имелась даже действующая русская печь. Конечно, топить ее обычными дровами было бы все равно, что влезть на крышу и, размахивая красным флагом, кричать военным: "Мы здесь! Мы здесь!". Однако у Кабана тут имелся запасец невесть откуда раздобытого особого бездымного вещества, позволявшего его команде отужинать разогретой тушенкой, и позавтракать горячим чаем. Поскольку Кабан вьюшку при этом не открывал, получалась двойная польза, - и в помещении ночью становилось чуть теплее, чем на улице, и можно было не бояться, что группа будет обнаружена инфракрасными сканерами по интенсивному потоку теплого воздуха из трубы. Словом, место это, обжитое Кабаном и его людьми за годы походов через Гидру, вызывало массу приятных ощущений и положительных эмоций, и это вполне укладывалось в жизненную концепцию бывалого сталкера. Позитивный настрой к жизни, нацеленность на удачу - это, пожалуй, один из главных факторов, обеспечивающих успех любым начинаниям... так считал, кстати, не только Кабан.

Нести охрану на чердаке отправился Бутылкин - он-то прекрасно знал тактику прохождения через Гидру, а вот другие нуждались в инструктаже. Многие сталкеры в Зоне не отличались словоохотливостью, словно скрывая от неофитов сокровенные знания, достающиеся ценой крови и жизней. На самом деле, разумеется, причины были куда как прозаичней - начиная от банальной лени и заканчивая целесообразностью. Экономя силы, сталкеры частенько предпочитали выдавать знания порционно, к месту, когда новичок наиболее готов к их восприятию и усвоению. Что толку было бы, сидя у костра, пытаться объяснить человеку, что такое свистун и почему от него надо быстро уходить? Может быть, эта нечастая аномалия ему в жизни не встретится... А вот когда при звуках леденящего душу завывания он стремглав бросится наутек вслед за остальными, когда через полкилометра, упав без сил на безопасной полянке, спросит, хватая ртом воздух: "Что это было?..", - вот тогда и есть самое подходящее время рассказать ему о свистуне. Запомнит каждое слово на всю оставшуюся жизнь.

Кабан же действовал иначе, не жалея усилий и времени для обучения своих подопечных. Конечно, он не стремился навязчиво рассказать обо всем и сразу, но и не упускал случая, заметив интерес у человека, кратко, информативно и всесторонне удовлетворить эту жажду знаний. Вот и сейчас - лучшего момента, чтобы просветить новичков относительно предстоящего им испытания, нельзя было и желать. Поэтому, заняв добротное, обитое тканью кресло, не случайно стоявшее в углу комнаты обращенным в сторону окна, Кабан положил автомат на колени и, между делом поглядывая в окно, предложил своим подопечным устроиться поудобней для небольшой лекции. Те подчинились; каждый понимал, что полученные сейчас сведения, возможно, спасут его жизнь завтра. Распределившиеся по просторной комнате сталкеры, черты которых скрадывал вечерний сумрак, стали похожи на детей, ожидающих от своего воспитателя традиционной вечерней сказки.

 ---  

- ...Марина Николаевна Крутикова, если не ошибаюсь? - речь немолодого человека в военной форме, с коротким седоватым ежиком и давним рваным шрамом на левом виске, которому она открыла дверь, была вежливой, однако голос пуст и бесцветен. Глаза, под стать голосу, равнодушно блестели холодной сталью.

- Да, это я, - с долей тревоги ответила сестра Крута. "Робот... Бездушный исполнитель", - таковы были ее первые впечатления от визитера. Она давно побаивалась, что этот день когда-нибудь да настанет, что спецслужбы займутся Крутом всерьез, и вот...