Возвращение в Алмазные горы

Руфав-опа сняла чарвар, и передо мной предстала красивая женщина, очень похожая на Тамар-опу, но немного более старшего возраста.

– Очень рада познакомиться, меня зовут Хельга. – Я почтительно склонила голову в полупоклоне. – Вы сестры? – Вопрос не нуждался в ответе, но жена Саабаха мне ответила:

– Как видишь. И мы обе из клана Шариф, поэтому нам не безразлично, что будет с эмиром и принцессой.

– Фарух тоже Шариф, и у него есть союзники внутри клана. – Я позволила себе не согласиться с доводом сестер.

– Фарух – самовлюбленный душевнобольной идиот, – ответила старшая жена Кафада.

– А ваш муж весь такой белый и пушистый, – не удержалась я от сарказма, вспоминая бешенство в его глазах и судорожно впившиеся в подлокотник шелка побелевшие пальцы. – Вы тоже первая и старшая жена Кафада?

– Нет, – покачала головой Руфав-опа. – Первая жена господина Кафада назначила старшей меня. Ей самой больше нравится заниматься воспитанием и обучением наследников, а разбираться со слугами, гаремом и хозяйством поручено мне.

Мы немного помолчали, выпили чая со сладостями. Молчаливая пауза слегка затянулась, из-за перегородки доносились голоса совещающихся мужчин. Я без зазрения совести воспользовалась ситуацией, чтобы поплотней и повкусней позавтракать.

– С твоей стороны, сияющая Симург, было весьма опрометчиво злить господина Кафада, – первой нарушила молчание Руфав-опа.

– Я не знала о его извращенных вкусах. – Я в искреннем негодовании пожала плечами. – И как вы переносите все его гм… наклонности?

– В пристрастиях господина Кафада нет ничего зазорного. Женщина должна знать свое место и не гневить сильного мужчину понапрасну.

– Это со слабыми и беззащитными ваш Кафад сильный и смелый, а вот встретил бы он мою преподавательницу по боевым искусствам, она бы ему рога пообломала. Женщина – тоже человек!

– Да, человек. Но если она решила испытать судьбу, то смерть будет ей достойным наказанием за отсутствие смирения и скромности, – поддержала сестру Тамар-опа.

Я даже пахлавой подавилась от таких изречений. Мне все больше и больше не нравилась эта варварская страна. Откашлявшись от застрявшего в горле куска орехового лакомства, я обратила внимание на мужчин, беседовавших за перегородкой. Сквозь прозрачные зеркала и тонкую паутину лепнины было хорошо видно даже мимику всех присутствующих. Мелик размахивал руками, доказывая правоту и точность своих суждений по поводу связи Фаруха с иноземными чародеями, Кафад известил собравшихся о смерти его старшей дочери, которая была первой женой Фаруха. Саабах слушал молча, изредка кивая головой в знак согласия с высказывающимися.

А сестры между тем продолжали меня поучать.

– Ты – Симург, и мы не вправе указывать тебе, – говорила Руфав-опа. – Но женщина создана для любви и рождения детей.

– Не женское это дело – мечом махать, – поддерживала ее Тамар-опа.

– Император Софинии другого мнения, – нехотя парировала я, сейчас у меня не было ни малейшего желания вступать в горячий и бессмысленный спор, весь мой запал закончился на Кафаде.

– Подумай, ведь ни один мужчина не согласится взять в жены девушку, не умеющую готовить и ходящую по улицам в таком виде, – не успокаивалась старшая жена Саабаха.

– Один нашелся, – пробубнила я.

– И кто же такой смелый? – раздался из-под паранджи голос, в котором не было даже намека на южный акцент, присутствующий у всех встреченных мною местных жителей. – Предложение руки и сердца уже сделано?

– Ну не так, чтобы сделано, – осторожно начала отвечать я на поставленный вопрос, прислушиваясь к приглушенному паранджой голосу второй жены Кафада. – Но уверена, он будет совсем не против, даже, наоборот, очень за такое развитие событий.

– И твой препоганый характер его не смущает? И твоя воинственность? – продолжил допрос голос из-под паранджи, который я все же узнала.

– У него у самого, мастер Регина, характер такой, что упаси Создатель. А в силе и воинственности мне до него так далеко, как до Вечных Льдов пешком без телепорта.

Из-под паранджи раздалось похрюкивание, которое, должно быть, было смехом, и мастер-магистр стянула с себя бесформенную хламиду.

– Удивила ты меня, Хеля, очень удивила, – проворковала беловолосая голубоглазая красавица.

Даже без краски для лица она была, как всегда, великолепна, а натренированное подтянутое тело никак не могло выдать ее истинный возраст.

– Так точно, мастер Регина, я очень старалась, – отрапортовала я. – А когда вы успели стать женой господина Кафада? – не удержалась я от сарказма в голосе.

– Тогда же, когда ты успела стать сияющей Симург, – не осталась в долгу преподаватель. – Мои переговоры, как видишь, прошли не менее успешно, чем твои. Весь клан Самри готов выступить против бунтовщиков. Фаруха поддерживают отдельные личности из кланов Шариф и Хорасан, но их немного. Основная угроза – Джамхуры. Они всем кланом на стороне заговорщиков, а тех, кто был недоволен, уже казнили. Глава клана Гиясаддин ибн Гахрам Джамхур объявлен Фарухом вне закона как главный визирь и личный друг отца Шаиры. Официально главой клана назначен его сын Газалий ибн Гиясаддин Джамхур.