Возвращение в неизвестное

— Это я виноват, — сказал Глеб. — Гоню, рычу на тебя, а ты с нуля за короткое время освоила то, что дети со способностями за годы осваивают. Только сама оценить свои успехи не можешь, сравнить тебе не с кем, а от меня слышишь только о своих ошибках.

— Элька, — подал голос Павел, — ты вообще долго держалась! К местным порядкам даже я привыкаю с трудом, а у тебя вообще весь быт повернулся другой стороной.

Ты у нас супер, а дождь пройдёт. А вот, что замёрзла, это решаемо прямо сейчас. Глеб, вожжи возьми, — обратился он к другу.

Эля почувствовала, что мужчины меняются местами, и коленка её «старшего брата», к которой она так нежно прижималась мокрым лицом, аккуратно оторвалась и исчезла, а на месте коленки хозяйски устроилось мускулистое бедро Паши. Мужчина молча, не слушая возражений, посадил Элю себе на колени, прижал к груди, обвил руками и укрыл сверху своей меховой накидкой.

Коршень ехал на лошади рядом с фургоном и прекрасно расслышал всё сказанное, прерываемое горькими всхлипами. Ткань фургона почти не задерживала звуков, а слух у наёмника был отличный.

На пару минут наступила тишина, прерываемая только скрипом колёс и затихающими всхлипами, а потом Паша ласково произнёс:

— Ну вот видишь, есть простое решение, теперь тепло. А тебе теперь даже и мягко. Могла бы и раньше пожаловаться, разрулили бы несложными методами. Не расстраивайся, Наташка моя уже мне с десяток скандалов закатила бы. А ты месяц копила, героиня наша.

Коршень не вытерпел. Он обогнал фургон, дал знак Глебу остановиться, а потом спешился, отогнул мокрую парусину и залез внутрь.

— Я вот о чём хотел посоветоваться… — сказал и замолчал.

Элины не было.

Однако потом он заметил подол платья и понял, где она теперь сидит. Вид прижавшейся к Павлу женщины, сидящей у него на коленях, которую не сразу можно было и заметить под накидкой в его могучих объятиях, царапнул и заставил поперхнуться.

Коршень взял себя в руки, откашлялся, изобразил равнодушие и перевёл взгляд на Глеба:

— Тут недалеко немного в сторону есть что-то вроде пещеры. Можно укрыться на ночь. Немного меньше сегодня проедем, зато обсушимся и отдохнём как следует. С утра можем пораньше выехать, если торопимся. Да и погода по приметам должна наладиться.

— Торопимся, но нормальный ночлег перевешивает, веди в сторону.

Через полчаса они свернули в сторону. Пара наёмников ускакала вперёд на разведку.

Дороги к пещере не было вообще. Фургон просто катил по каменистой равнине к чему-то слегка похожему на холм или курган. Из-за дождя Глебу было не рассмотреть.

Через полчаса путники вместе с повозкой и лошадьми уже заходили в большую сухую пещеру, которая впечатляла размерами и грудами скопившегося в углах за годы мусора: костей животных, перьев, помёта, камней, пыли. Запах тоже был не цветочный. Эта вонь, правда, не сбивала с ног, и не ела глаза, но отчётливо присутствовала во всех углах вновь обретённого укрытия.

— И как давно ты в этой пещере ночевал? — спросил Павел, подозрительно глядя в темноту, в которую уходила пещера. — Это не тоннель случаем?

— Да нет, лет двадцать назад ночевали, там глухая стена была, с факелом всю осматривали, — ответил Коршень, который и сам с подозрением всматривался в темноту. — Ты включи свой этот… фонарик на голове. Разберёмся. Тут вам особо скрывать свои магические вещи не от кого, ребята уже много чего видели.

Павел вытащил из поясной сумки фонарь, водрузил на лоб, и вместе с наёмниками, державшими арбалеты наготове, осторожно зашагал вдоль стены вглубь пещеры. Она была большой и изогнутой, свет от входа полностью не пробивал полумрак, и задняя стена пещеры скрывалась в темноте. Под ногами у мужчин раздавался хруст костей, шорох высохших листьев и треск окаменелого многолетнего мусора.

Стена начала изгибаться к выходу и Павел уже стал надеяться, что пещера действительно окажется пуста, и они вернутся у фургону не найдя ничего опасного, как вдруг в полутьме фонарик осветил в стене большую дыру, зияющую непроглядным мраком.

— В прошлый раз этого не было, — негромко сказал Коршень, делая шаг назад. Мужчины переглянулись. Эти своды были хорошим убежищем, но пока они не узнают, что там в этой открывшейся перед ними дыре, оставаться в пещере было небезопасно.

И как бы подтверждая эти опасения, из дыры послышался шум, а потом утробное угрожающее рычание, которое переросло в злобный рык.

— Назад! Скальный медведь! — закричал Коршень. Он сразу узнал этот рык. С этой гигантской злобной зверюгой в мохнатой шерсти и зубами размером с кинжал наёмник встречался всего несколько раз в своей жизни, и все эти встречи заканчивались чьей-то гибелью.

— Надо скорее уходить! Он сейчас выберется из этой дыры! — крикнул он Павлу. — Арбалетами его не остановишь.

Павел раздумывал всего лишь мгновение.

— Бегите на выход!

— А ты?

— Бегите, я сказал! Быстрее!

Наёмники побежали к выходу.

Павел достал из поясной сумки гранату, которую держал на всякий случай, выдернул чеку, натренированным движением закинул её подальше в дыру и упал наземь, сбив стоящего рядом Коршеня, который всё-таки остался рядом с ним.