Возвращение в строй

К вечеру дождь окончательно прекратился, синоптики снова обещали летную погоду, стало очевидно, что завтра с утра начнутся боевые вылеты.

Северов наконец сел за письмо, написать которое давно собирался. Его беспокоила судьба своих сослуживцев по 12 полку. Было понятно, что на быстрый ответ надеяться не стоит, на прежнем месте полка уже нет, да и 101 ббап здесь вряд ли долго простоит, но со временем ответ придет. Олег написал на имя Коробкова, коротко сообщил о себе, указал новый номер полевой почты и спрашивал о делах своих друзей. Он надеялся, что Павел Терентьевич сможет ему ответить и что с Булочкиным и другими все хорошо.

Вторая эскадрилья поднялась еще затемно, Олег по заданию комэска провел утреннюю зарядку. Дождя не было, поэтому Северов устроил небольшую пробежку. После легкого завтрака Сотников собрал летчиков и штурманов и поставил боевую задачу. Полк наносил бомбовый удар по колонне войск противника на марше. На этот раз командование давало прикрытие в виде шестерки И-16. После команды разойтись, Северов подошел к командиру полка и спросил, есть ли связь у истребителей. Когда Сотников ответил, что у командира есть приемник и передатчик, а у остальных приемники, попросил разрешения немного «покомандовать» истребителями в случае необходимости. Он опасался, что прикрытие будет просто висеть рядом с бомбардировщиками, не имея ни скорости, ни маневра. А также обратил внимание на необходимость действий в плотном строю и недопустимость отхода по принципу «каждый сам за себя», когда, отбомбившись, самолеты уходят на максимальной скорости, растягиваясь и не соблюдая строй. Майор мог бы просто послать нахального младшего лейтенанта, взявшегося учить старших, но Сотников прекрасно понимал справедливость его слов, к тому же Олег подал все в очень тактичной форме.

После взлета Сотников собрал полк в плотный строй и пообещал по возвращению открутить голову и кое-что еще каждому, кто его нарушит, особенно при отходе от цели. Вскоре двумя тройками подошло прикрытие. Сотников связался с командиром истребителей и велел слушать семьдесят седьмого и в точности выполнять все, что тот скажет. Северов объяснил суть дела, истребители ушли выше, стали ходить тройками змейкой, сохраняя высокую собственную скорость и не отрываясь вперед от бомберов. Они удачно связали боем подскочившую при подходе к цели четверку мессеров, а когда тем все же удавалось приблизиться к сушкам, штурманы отгоняли их сосредоточенным огнем турельных пулеметов. Отбомбиться удалось до того, как немцы нарастили силы и подошла еще четверка истребителей. В итоге одного мессера сбили «Ишачки», еще одного – стрелки бомбардировщиков. Двух мессеров повредили и они ушли на свой аэродром, разматывая светлые следы пара из пробитой системы охлаждения. Но «Ишачки» потеряли двух своих, причем из одного летчик не выпрыгнул с парашютом, видимо, был убит или тяжело ранен. Полк потерял две машины, но они дотянули до нашей территории, экипажи воспользовались парашютами.

Вылет сочли удачным, потери были невелики, гораздо меньше, чем ожидалось. Хотя трое из четверых членов экипажа потерянных машин оказались в госпитале, они могли вернуться в строй. И задание было выполнено неплохо, от командования фронта пришла благодарность! В этот же день совершили еще один вылет, на этот раз истребителей противника в воздухе не оказалось, поэтому пять машин получили повреждения от зенитного огня, но все вернулись на свой аэродром. Сотников был полон энтузиазма, он надеялся, что черная полоса для его полка закончилась. Но тут пришла информация, что аэродром, на который сели поврежденные сушки из теперь уже бывшей эскадрильи старшего лейтенанта Кищенко, подвергся сильному налету, самолеты уничтожены.

Следующие два дня сделали по два вылета. Истребителей сопровождения больше не давали, облачность была не очень плотная и, после недолгих дебатов в штабе, было решено идти к цели на самой малой высоте. С одной стороны, это гарантировало от атак вражеских истребителей снизу, ведь большинство машин было без нижних люковых пулеметов. С другой стороны, на такой малой высоте вражеским истребителям было намного сложнее их обнаружить. Теперь летали, как правило, всем составом полка, плотным строем, от атак вражеских истребителей отбивались все вместе, от цели уходили также плотным строем. За попытку бросить строй и уходить на предельной скорости Сотников обещал расстрелять сразу после приземления. Потери сократились и теперь майор искренне удивлялся тому, что эти простые и очевидные решения не приходили ему в голову раньше. Просто считал, что нет необходимости концентрировать силы и тратить время на формирование строя после работы по цели, лучше быстрее от нее уйти. Но мессер значительно превосходил по скорости сушку и догонял без проблем, как одиночные машины, так и целое подразделение, поэтому, потратив некоторое время на формирование строя, можно было лучше защищаться от них.