Возвращение в Терпилов

– И что же, есть у тебя эта идея? Это не то, что Борис говорил давеча? Что-то о коммунизме…

Саша нервно сжал губы.

– Да ты не говори, если не хочешь, – улыбнулся я.

– Да что не говорить, – вдруг осмелел Саша. – Чего скрывать? Называется – ультракоммунизм, – твёрдо глянул он мне в глаза. – Суть в том, что… Да вы слушать-то захотите?

– С удовольствием послушаю. А почему коммунизм у тебя именно «ультра»?

– Ультра – значит – «сверх». Короче, новый этап, новый исторический слой в развитии идеи. Тот, старый, замаран двадцатым веком. Не победами и не Павкой Корчагиным, а болтунами, насильниками и дураками. И задача ультракоммунистов – исправить старые ошибки, проложить новую дорогу взамен той, ушедшей под откос.

– Но почему коммунизм, а не что-то новое?

– А зачем же новое строить, когда старое отремонтировать можно? Кстати, тоже один из моих принципов. Безотходное, так сказать производство. Да и потом слабы мы, чтобы новое сочинять. А коммунизм между тем – продукт векового развития общества, он вырос из немецкой классической философии, которая, в свою очередь, черпала из Геродота, Сократа… Весь опыт человечества в нём! Это, как я называю, естественная идея, то есть исходящая из самой мякотки, самой сути человеческой натуры.

– А идеи бывают неестественные? – поинтересовался я.

– Бывают! Любую секту возьмите, – с нетерпеливой досадой отвёл Саша. – И для естественной идеи логично обновляться время от времени. Вот посмотрите, сколько раз христианство перезагружали! Вся реформация оттуда – Мартин Лютер, Кальвин, Цвингли, и у нас – ну хоть те же обновленцы. Да и староверы при Петре, отвергнутые государством, тоже в своём роде стремились к переосмыслению, очищению религии. Почему бы и коммунизму не переродиться, раз в нём есть потребность?

– А она есть?

– Не только есть, коммунизм – неизбежность ближайшего будущего! Если хотите, расскажу.

– Пожалуй…

– Только философии и истории до хрена будет. Вы разберётесь? – с сомнением покосился он на меня.

– Попробую.

– Ну всё равно, я попроще постараюсь.

Саша переставил стул ближе ко мне, с каким-то ожесточением откинув в сторону мешавшие под ножками книги, и, усевшись, энергично навалился локтями на колени.

– Короче, тут надо по порядку, – увлечённо заговорил он. – Не знаю, с чего бы лучше… Вы про Третью волну слышали что-нибудь?

Я отрицательно качнул головой.

– А про диалектику? Про теорию классовой борьбы Маркса?

– Ну если в общих чертах, то, конечно… – пробормотал я.

– Ладно, с азбуки зайду! – отмахнулся парень. – Короче, как развивается человечество, знаете? Существуют законы диалектики, которые сформулировал сначала такой крутой немецкий философ Гегель, а потом усовершенствовал Маркс. Про все не буду распространяться, главный из них для нас – переход количества в качество. Простым языком – чем больше вы упражняетесь в игре на пианино, тем лучше у вас получается. Применительно к прогрессу человечества речь идёт об усовершенствовании производственных сил. Ну то есть сначала человек научился копать землю палкой, затем появился условный там плуг, после него трактор, и так далее. И вместе с прогрессом в производстве менялись и общественные формации. Сперва рабовладельческий строй, вслед за ним феодализм, потом – капитализм, за ним – социализм и коммунизм. Это вы в школе должны были ещё проходить…

– Да, помню.

– Ну вот, – удовлетворённо кивнул Саша. – Вроде, всё логично, да? Феодализм закончился, капитализм в 17-м году задавили, настал социализм, а за ним вроде как должен бы уже и коммунизм грянуть. Но у нас вдруг какая-то херня пошла: социализм, здорово начавшись, скатился в унылое болото. И снова пришёл капитализм со всеми своими стигматами – всевластием денег, бездушием, социальным расслоением, коррупцией и прочим дерьмом. Я долго, признаться, пытался понять, как так могло получиться. Ведь всё в социализме было правильно задумано! Кто не работает, тот не ест, народ трудится на себя, а не на шайку жадных упырей. Плюс – гуманность, плюс – справедливость. И вот меня изъели, буквально изъели сомнения и разочарования! Ужасно тяжело жить, когда внутри горит какой-то… ну… – он рубанул ладонью в воздухе, – огонёк, что ли…не знаю как объяснить…а со всех сторон тебе кричат, что и не могло выйти никакого коммунизма, что это утопия, потому что человек человеку от рождения – волк. Что всегда и при любых обстоятельствах комфортнее ему рвать кусок из чужого рта, чем трудиться для общего блага, что хочется ему топтать ближнего, а не делить с ним последний плащ, что своя рубаха ближе к телу и так далее, и тому подобное… Когда слушаешь это и чувствуешь, чувствуешь всеми потрохами, что ложь ведь, а ответить ничего не можешь – это просто…ну, пытка, что ли! – почти выкрикнул он. – Но вот я думал-думал, два пуда соли съел, но, наконец, добрался до Тоффлера, до Маклюэна, до Пората, очистил их мысль от буржуазной скорлупы и, наконец, понял, в чём беда была! Дело всё – в не-сво-ев-ре-менности! Рано пришёл социализм, рано солнце поднялось, вот и сожрал его крокодил! Помните сказку «Краденое солнце»? Ну гениальная же!

– Да, но…