Возвышение Королевы (ЛП)

Если бы он спросил меня об этом в прошлом, мой ответ был бы однозначным нет, особенно после того, как я услышала сообщение Алисии. Однако с тех пор, как оно оказалось ложным, во мне растет что-то болезненное к этому человеку. Может, доверие это часть этого?

Когда я не отвечаю, он берет меня за руку, где рана почти зажила.

— Тебе придется довериться мне в этом деле.

Прежде чем я успеваю понять, что он имеет в виду, Джонатан тащит меня к своей машине. Как только мы забираемся внутрь, Мозес выезжает на полной скорости. Я физически отталкиваюсь от подушек сиденья.

Джонатан пристегивает ремень безопасности у меня на груди, затем спрашивает Мозеса:

— Все готово?.

— Да, сэр.

— Харрис подтвердил?

— Да, рейс запланирован по вашему прибытию.

— Воу. Полегче. — я смотрю между лысой головой Мозеса и Джонатана. — Какой рейс? Куда мы летим?

— Подальше отсюда, — просто говорит Джонатан.

— Куда?

Он проводит костяшками пальцев по моей щеке, и я сопротивляюсь желанию закрыть глаза и прислониться к его прикосновению. Он всегда задевает меня, когда так делает.

— Туда, где они не смогут тебя найти.

— О– они?

— Мои источники говорят, что прокурор выдаст ордер на твой допрос, и, возможно, будет запрет на выезд.

— Они смогут меня найти?

— Если адвокат Максима может, то и они смогут. Кроме того, это он раскрыл твою новую личность.

— А меня не сочтут беглецом, если я покину страну?

— На данный момент запрета на выезд нет. Это абсолютно законно, но даже если и нет, какая на хрен разница? Я не позволю им взять тебя под стражу до суда, об этом не может быть и речи. Кроме того, тебе нужно проветрить голову. — его рука хватает обе мои, прежде чем он поднимает их и целует мои костяшки. — Ты не перестала дрожать.

У меня перехватывает дыхание, я впадаю в транс от того, как его губы скользят по тыльной стороне моих рук. Он не только целует их, но и по-своему утешает меня.

Кто бы мог подумать, что настанет день, когда Джонатан Кинг утешит меня?

— Вот так. Так гораздо лучше. — он кладет мои руки, которые перестали дрожать, себе на колени.

Мне требуется все силы, чтобы не обнять его. Он предлагает мне внимательность, которую я никогда не думала, что кто-то, не говоря уже о нем самом, может проявить ко мне.

— И что дальше? — бормочу я, находясь в более спокойном состоянии.

Его большой палец проводит по тыльной стороне моей руки, вызывая небольшие всплески утешения.

— Я все придумаю, но пока нам нужно держаться подальше от шума в прессе. Когда они узнают, что тебя здесь нет, адвокат Максима сыграет в медиа–игру и полностью раскроет твою новую личность. Речь идет не только о том, где ты живешь и о твоей фирме, но все, что он уже знает, будет обсуждать вся страна.

— Вот дерьмо, — выдыхаю я с тихим шепотом.

Сценарии, которые он рисует в моей голове, формируются как гибель.

— Я знаю, что сейчас трудное время, Аврора, но мы должны быть готовы ко всем вариантам.

— О Боже! А как же H&H и Лейла?

— Этим занимается Харрис. Сейчас я владею H&H, так что с Лейлой все должно быть в порядке, но я не могу гарантировать, что они не станут преследовать ее или ее семью. Им стоит остановиться где-нибудь в другом месте. Я поручил Харрису организовать для них безопасный отель. Ты можешь попросить ее поехать с ним?

— Э... да.

Я достаю свой телефон и вздрагиваю, обнаружив около десяти пропущенных звонков от Джонатана и пять от нее.

Внимание Джонатана, как у ястреба, не упускает того, что отображается на моем экране, и его тон становится жестче.

— И в следующий раз отвечай на мои гребаные звонки, Аврора.

— Мне жаль. Я... не подумала. Я все еще не соображаю.

— Ты была с Итаном.

— Я благодарна, что он оказался рядом.

Джонатан крепче сжимает мое запястье, но ничего не говорит. Он также понимает, что я не должна была оставаться одна среди людей, которые, скорее всего, насадили бы мою голову на палку.

Я набираю номер Лейлы, и она отвечает после первого звонка.

— Какого черта, приятельница! Не пугай меня. У меня от этой фигни теперь посттравматический синдром.

— Извини, Лей. Кое-что произошло.

— Без шуток. Харрис у нас дома, говорит, что нам нужно ехать, или что-то в этом роде.

— Да, Лей, пожалуйста, поезжай с ним. Мне... мне так жаль, что я втянула в это тебя, Кензу и Хамзу. Мне так жаль.

— О чем ты говоришь?

Это дело теперь публичное, и она увидит его в конце концов. Однако я не хочу, чтобы она узнала об этом от незнакомцев.

— Максим Гриффин, тот, о котором сейчас все новости?

— Что насчет этого психопата?

— Он мой отец, Лей.

Ответа с той стороны нет. Впервые Лейла потеряла дар речи, и это не самый лучший случай.

— Ты собираешься что-то сказать?

— Подожди. Так ты, типа, та дочь, которая сообщила о нем?

— Да.

— О.

— Мне очень жаль, Лэй. Я знаю, что должна была сказать тебе раньше, и мне жаль, что вы, ребята, будете замешаны в этом, когда раскроется моя новая личность, так что просто скажи им, что ты не знала. Скажи, что я играла с тобой, лгала тебе.

— Чушь. Где ты?

— Я уезжаю ненадолго. Пожалуйста, следуй за Харрисом. Это для твоей же безопасности. Пожалуйста.