Возвышение падших (СИ)

Она знала ответ на этот вопрос. Все знали, потому как все через это проходили. Взрослея, все теряют невинность. Но и это не оправдание. Не может быть им, так как взросление — это и есть готовность отвечать за свои поступки и выполнение возложенных на нас обязанностей, противопоставленные незрелым желанию и надеждам на то, что за нас всё сделают, что ответственность нас не коснётся.

Готова ли она была понести ответственность за свои поступки? Отбросить в сторону страх и сомнения, открыть правду, какой бы она не была? Ещё нет, иначе бы страха и сомнений не было. Будь она готова, то во всём созналась бы, не стоя с опущенными глазами и подавленным видом.

— Отчего ты столь печальна? — не дождавшись ответа, насторожился повелитель. Его густые тёмные брови сошлись на переносице и образовали небольшую складку, похожую на знак “V”. — Что-то случилось? С Сулейманом и его семьей всё в порядке?

Собравшись с силами, Эсен Султан медленно подняла серо-голубые глаза и обратила их на султана Орхана, который, поймав их взгляд на себе, тут же помрачнел.

Поднявшись с османского трона, он подошёл к жене и обхватил крепкими смуглыми руками её плечи.

— Не молчи. Что бы ни было, рассказывай.

— Прости меня, — вырвалось у Эсен Султан, которая не смогла сдержать этих слов, смотря в тёмно-карие глаза повелителя, полные доверия к ней, беспокойства и мрачного предчувствия.

— За что?

— За то, что… — ответила она, но осеклась, и, тяжело вздохнув, продолжила уже другим голосом — сдержанным и сухим: — За то, что вынуждена рассказать. Будь стойким.

Султан Орхан убрал свои руки с её плеч, и, страшась её дальнейших слов, осел на османский трон, потому как стоять на ногах уже был не в силах.

— Смерть Гюльхан Султан стала катализатором череды ужасных событий в Манисе, — начала Эсен Султан всё тем же сдержанным и сухим голосом. — Как известно, Зеррин Султан в её смерти винила меня и рассказала шехзаде Сулейману и его семье свою правду, согласно которой лишь я была виновной во всех несчастьях их семьи.

— Надеюсь, ты это опровергла?

— Да, но никто не желал меня слушать. И… Айсан Султан, жена шехзаде Сулеймана, от страха, что я приехала в Манису, дабы расправиться с ними, как расправилась с Гюльхан Султан в намерении очистить путь к османскому трону для своего сына, решилась на ужасные поступки.

Повелитель мрачно и угрюмо молчал, ожидая продолжения.

— Она отравила ядом себя и двух своих детей: шехзаде Орхана и Фюлане Султан. Не хотела умирать как… как моя жертва. Вероятно, она была сломлена и напугана тем, что произошло с шехзаде Сулейманом. Айсан Султан запуталась, поддалась панике…

В султанской опочивальне воцарилась тишина. Султан Орхан несколько секунд осознавал услышанное, а после, продолжая хранить молчание, болезненно поморщился. Его дыхание сбилось, стало тяжёлым и надрывными, а рука дёрнулась к тому месту на груди, где располагалось сердце.

— Орхан, — побледнев от страха и беспокойства, воскликнула Эсен Султан. Подойдя, она опустилась на колени перед османским троном и приложила руку к лицу повелителя, искажённому в болезненной гримасе. — Аллах сохрани… У тебя приступ? Я вызову…

— Нет, — прохрипел тот, и, резко схватив её руку, отодвинул её от своего лица. — Что… — мужчина вновь болезненно поморщился. — Что с моим сыном?

— Шехзаде Сулейман… — осторожно начала султанша, не обращая внимания на боль в руке, которую повелитель сжимал излишне жёстко. — Он умер, упав и ударившись головой в состоянии алкогольного опьянения. Полагаю, его неожиданная смерть подтолкнула Айсан Султан к решению о самоубийстве вместе с детьми. Она…

Эсен Султан не успела договорить, так как повелитель, мертвенно побледнев, вздрогнул словно от удара, глаза его стали стеклянными и пустыми, а сам он стал медленно оседать набок.

— Орхан? Орхан! Что с тобой? — испуганно кричала женщина, пытаясь удержать его за плечи в сидячем положении.

Вопреки её попыткам султан Орхан распластался на османском троне в бессознательном состоянии, и, плача, Эсен Султан спешно выбежала в коридор, дабы позвать кого-нибудь на помощь.

Спустя некоторое время…

Топкапы. Покои Карахан Султан.

— Скажи ещё раз.

Зафер-ага, улыбнувшись уголками губ, подошёл ближе к Карахан Султан. Она смотрела на него с недоверием и взволнованностью. Ярко-зелёные глаза бегали по его лицу, ища намёк на ложь или насмешку.

— Шехзаде Сулейман, как и его семья, мёртв, — повторил Зафер-ага, а после поспешил добавить: — Исключая Зеррин Султан. Она приехала в Топкапы вместе с Эсен Султан. В разных каретах.

Карахан Султан, наконец, перестала сомневаться и озарилась широкой довольной улыбкой. Взволнованная, она принялась расхаживать по опочивальне, отчего длинный подол её зелёного шёлкового одеяния мягко зашуршал.

— О, Аллах! — радостно воскликнула она. — Всё свершилось! Всё так, как я того хотела. Неужели всё получится так просто и легко?

— Моя госпожа, — осторожно произнёс Зафер-ага. — Вам нужно кое-что узнать. Сожалею, но, возможно, вас это огорчит.