Воззвание к жизни

Радикальная субъективность познаётся на опыте личного и коллективного освобождения. Процесс овеществления, превращающий человека в объект, подчиняется экспансионистской логике рынка. То существо, которым я являюсь в своём личном бытии, нельзя свести к управляемой вещи. Я – личность, внутри которой вихрями сплетаются противоборствующие желания, разрывающие друг друга, пытающиеся примириться и обрести гармонию. Тело – это микрокосмос, открытие и изучение которого начинается вне образа того механизма, с которым в силу необходимости его отождествляет работа. Это целая вселенная, управляемая жизненной силой, и наши знания о ней полны чудовищных заблуждений, существующих со времён подчинения бытия обладанию, субъекта – объекту, радости и удовольствия – приобретению, а истинной свободы – свободе рынка.

Всё то, что человек переживает внутри своего тела в процессе становления, – сущая мелочь в глазах стороннего наблюдателя. Врачи, психологи, социологи, экономисты, криминологи, ораторы, чиновники, проповедники, предприниматели и предпринимательницы, политики – все они обращаются с ним как с одним из предметов. Разве мы недостаточно ясно даём понять тем, кто пытается запихнуть нас в ящик комода, что нам абсолютно наплевать на их планы?

Достаточно поменять угол зрения, и глобализация, уравнивающая живых существ и вещи в положении товаров, уступает место свободе жизни, которая дарует людям и вещам равенство в различии. Тот, кто удержался от соблазна закрыть на них глаза, сможет познать разум существ и вещей, в котором им так долго было отказано.

Одинокие, объединяющиеся. Чувство одиночества и беззащитности, возникающее от столкновения с ужасающими механизмами мирового рынка, могло бы стать ещё одной отметкой страдания на стене плача, если бы безрассудное упорство сопротивления не задавало так нужное нам – как личностям и как представителям становящегося и развивающегося рода — направление.

Мне на ум приходят строки из песни шуанов¹²: «Живём один лишь раз // И честь свою храним. ⁄⁄ Вперёд – веди нас, стяг, ⁄⁄ Чтоб к счастью мы пришли!» Именно об этой решимости я веду речь. Всё то же искажение, в котором застряла давящая на нас цивилизация: честь, стяги и обещания истинного счастья оборачиваются окровавленными и покрытыми дерьмом внутренностями, вырванными из трепещущей утробы миллионов существ, изувеченных жертв постыдного и страшного насилия.

Какое самоуправление?

Самоуправление – это единственная схема социальной организации, исключающая любую форму власти и структурной иерархии. Самоуправление порывает со всеми существовавшими ранее видами обществ, за исключением редких, зачастую мифологизированных племён, упомянутых в некоторых путевых дневниках XVIII века, когда в моде был спекулятивный образ благородного дикаря.

В истории эта форма социальной организации проявилась лишь спорадически и столь мимолётно, что историки склонны считать её лишь заметкой на полях революционных хроник.

Попытки организации самоуправления осуществлялись в ходе некоторых крестьянских восстаний и даже в определённых земледельческих сообществах Средневековья (к примеру, община крестьян-штедингов¹³). Неоспоримая тяга к самоуправлению в России вдохновляет рабочих, солдат, моряков и крестьян на создание Советов в 1917 году, просуществовавших до их ликвидации большевиками.

«Ночное стояние» с лозунгом «Всеобщая мечта» (игра слов: greve generale – всеобщая забастовка).

Площадь Республики, Париж. 31 марта 2016

Президенту Югославии Тито самоуправление виделось всего лишь формой национализации предприятий, задуманной так, чтобы участие рабочих помогло государственному надзору заручиться «пролетарской» поддержкой.

Пожалуй, только либертарные сообщества, радикальное ядро Испанской революции 1936 года, продемонстрировали жизнеспособность социального устройства, лишённого иерархии и авторитарной организации, то есть анархического в исконном смысле этого слова[3]. До жестокого подавления революции Листером и Коммунистической партией (дело которых довёл до конца фашизм) опыт самоуправления в Испании успел породить новый стиль жизни, порывающий с рабскими обычаями и предрассудками, в которых веками увязали нравы и мышление.

Устройство кооперативов, рабочих советов, принятие мер по облегчению работы, совместное творчество, финансовые реформы, направленные на упразднение денег, самооборона и всеобщее принятие решений – всё это не так ценно, как новый образ жизни, робко пробивающий свой путь в лоне омрачённого губительными императивами существования. Мы получили важнейшие уроки самоуправления в повседневной жизни, увидели проблески сознания, необходимого для создания будущего человеческого общества.