Восстановление единства человека с самим собой и миром – это одновременно задача повседневной практики самоуправления и предвестник её возникновения. Ведь наш путь устремлён к настоящему, постоянно преодолевающему опыт прошлого и представления о будущем (и то, что ни в одном научно-фантастическом произведении не возникает подобная гипотеза, говорит лишь об узости и скупости наших воззрений, не сравнимых с мышлением, стремящимся к поиску единства со всеми формами жизни).
Уничтожая работу, творчество преодолевает разрыв между телом и разумом, возвращая естественное единство телесной материи и духовной энергии, берущей в ней начало. Художнику и ремесленнику хорошо знакомо это неразрывное единство руки и ума. Им знаком вихрь жизненных импульсов, порождающих любое творчество, и это чувство способно отменить божественный указ, дарующий разуму полную и безоговорочную власть над телом, а вместе с ним и уничтожить унизительное подчинённое положение, установленное на земле. С исчезновением работы противопоставление интеллектуальной и физической деятельности распадётся.
Творчество закладывает основу радикально нового мира. Созидание следует за ритмом пульсации жизни, посредством отмены работы оно приводит всякую землю к плодородию и изобилию. Это новое состояние жизни окажется вне угрозы со стороны любых убеждений, какими бы абсурдными и нелепыми ни были их движения в порыве беззаботного веселья и резвости. Не секрет, что при преобладающей важности общественного блага обычно затруднительный религиозный или идеологический выбор осуществляется с большей лёгкостью (в случае поражения общества этот вопрос разгорится с новой силой). Всеобщее самоуправление выходит за рамки общественных задач. Его цель – опробовать жизнь в обществе, в котором жизнь является первостепенным приоритетом.
Все наши заботы, потребности и тревоги – всего лишь бабочки-однодневки, сгорающие в игривом пламени новой, высшей жизни.
И сколько бы у нас ни было шансов понять, что добро и зло, красота и уродство, правда и ложь, блаженство и печаль, счастье и несчастье, послушание и неповиновение, порядок и хаос взаимозаменяемы, ибо в замысле мира лежит равноценность лицевой и изнаночной стороны, мы продолжаем путаться в хитрых ловушках одновременно естественных и искусственно созданных противопоставлений, вырваться из которых можно только преодолением. Ложно даже противопоставление жизни и смерти, ведь напротив смерти не жизнь, а выживание – столь обеднённая и неказистая форма жизни, что теснота её подобна узости гроба.
Новый союз с природой, предрекаемый опустошением и исчерпанием её ресурсов, положит конец веками длившейся эксплуатации. Речь не идёт об умозрительных спекуляциях, которые так обожают финансовые мафиози, спешащие отбелить грязные деньги чистой энергией. Этот союз опирается на практики, которые постепенно вытеснят отравление почвы, глубокое вспахивание земель, нефтехимические отходы, убивающие людей и животных, биотехнологии, развивающиеся во имя прибыли, а не на благо жизни.
Чувственный интеллект ставит под вопрос наши знания, искажённые и подсказанные презрением к природе, антифизисом, рабским подчинением познания денежной власти.