Впереди - полоса

- Могут. В общем, я говорил с людьми, которые вас неплохо знают. Они заметили, что вы любите рифмовать по любому поводу. А рифмовать - это работа. Как вы ее совмещаете с другой - и очень сложной - работой в полете?

- Олег Григорьевич, я не люблю рифмовать, - искренне заявил Баталин. - Я совсем не напрягаюсь, все получается само собой. И ни разу меня это от дела не отвлекало.

- Н-ну, что ж… - Толмачев задумался. - Значит, это склад мышления. Склад, между прочим, интересный…

* * *

Баталину опять была приготовлена спарка. После вынужденного перерыва в полетах этого не миновать.

Во вторую кабину сел летчик-инструктор, заместитель командира эскадрильи, капитан, недавно вернувшийся из отпуска. С ним Баталин еще не летал.

Полетами руководил Попов.

Алексей постарался точнее выдержать угол при взлете, появилось то же ощущение, как и на тренаже: будто горы стремительно приближаются и одновременно отодвигаются. Однако ни проседания, ни «зависания» машины после прохождения над вершинами не было.

Выполнив несложное задание: короткий маршрут по прямой и дважды перемена курса, Алексей заволновался перед заходом на посадку.

- Знаки хорошо видите? - услышал он голос капитана.

- Вижу хорошо.

- Тогда не запаздывайте.

Свой полусовет-полузамечание инструктор произнес ровно, без выражения в голосе: выучка. Он понял состояние Баталина и не хотел, чтобы летчик волновался еще больше.

«Так, Алексей Дмитриевич! Посадка - это же ваш коронный номер. Делайте, как учили. Иначе опять спарка».

Выпустил шасси, закрылки - началось торможение.

Он внимательно поглядывал на указатель скорости. Пройдя над желтой металлической сеткой ближнего привода, опустил нос самолета и начал выравнивание.

Вот полоса. Вот посадочный. Чуть задира-а-ем нос…

Чиркнули о бетонку шасси. Проседание на амортизаторах. Легкое, потом все более крупное содрогание машины на стыках плит, ощутимое стремление тела налечь на приборную панель - хорошо действует тормоз.

Зарулив к заправочной колонке, он разомкнул привязные ремни и спустился по подставленной техником лесенке, снял гермошлем.

- Разрешите получить замечания, товарищ капитан.

- Вы их уже получили: внимательней при заходе по знакам.

До стартово-командного пункта было метров двести. Тарас и Валерий сидели на скамейке под деревьями. Алексей плюхнулся рядом с ними.

- Слышал? - спросил Мохов. - С утра полетов не будет. Маршал прилетает.

- Брось!

В отдалении метался «газик» командира полка.

У Сердюкова не выдержали нервы: помчался инспектировать.

- Лейтенант Баталин, пройдите на СКП, - послышалось из динамика.

- Видишь, Бат, заело у них без тебя.

- Я так и знал, - промолвил Алексей, поднимаясь. - Не поверите: трудно быть гениальным.

Помощник руководителя полетов встретил его словами:

- Вам запланировали вылет. А то завтра неизвестно, какой расклад получится. Начинайте готовиться. «Пятнашка» заправится, ее и поднимете.

Машина Тараса!

«Погоняем твою лошадку, Тарас, покажем, что такое класс!»

* * *

Задание - отработка парной слетанности на маршруте. Ему сказали, что он идет в паре с Логиновым.

Командир звена подписал полетный лист и велел идти осматривать машину.

Солнце уже клонилось к западу, когда они, взлетев, описали над аэродромом круг и пошли к югу. При подходе к границе Логинов приказал Алексею перейти из правого пеленга в левый. Алексей приподнял нос самолета, чтобы при случайном проседании истребителя не попасть в спутную струю командирской машины. Теперь машина Логинова была справа и чуть ниже.

Тягуче двигались назад скалистые громадины с глубокими бороздами, расходящимися от вершин, почти всегда заснеженных. С высоты казалось, будто вершины только слегка припорошены снегом, на самом деле он лежал многометровым слоем. В узких и глубоких разломах ущелий царила темнота, не поблескивали речки, лишь пороги и водопады выдавали себя пеной.

- Внимание, пятнадцатый! Справа «соседи»!

Алексей глянул вправо: на фоне грязновато-серой полосы параллельным курсом двигались две серебристые сигарки, за ними тянулись ниточки инверсионных следов. «Сигарки» стали укорачиваться и как бы вспухать: пошли на сближение. Экран радиолокационного прицела оставался чистым, засветок не было. Значит, «соседи» не имели на борту системы помех, чтобы забивать аппаратуру противника.

Ну, долго они еще будут сближаться?

Машины уже видны во всех деталях: носы как у акул, сильно скошенные назад стабилизаторы, похожие на ракеты подвесные баки, ракеты по сравнению с ними кажутся малютками. Блеснули фонари. Солнечные блики сместились назад - «соседи» перестали сближаться и пошли параллельным курсом. Алексей различил желтоватое пятно лица пилота ближайшей машины. Почудилось, будто и выражение лица уловил: настороженность, недружелюбный интерес.

Чего ради они подошли так близко? Пришла в голову нелепая мысль: вдруг они ринутся в атаку? Принимать бой или уходить? И штурман наведения молчит.

- Пятнадцатый, сбавь обороты до семидесяти.