Впервые в Москве. От долетописных времён до конца XVI столетия

Ответ, оказывается, прост: Дмитрий Донской вступил в Москву в день рождения своего деда Ивана Калиты. Собиратель русских земель очень почитался своими потомками. Вот что пишет по этому поводу современный исследователь Н.С. Борисов: «Среди ближайших потомков Калиты заметно какое-то особое отношение ко дню 1 октября. Князь Семён Иванович в этот день в 1340 году торжественно взошёл на великое княжение Владимирское. Внук Калиты Владимир Серпуховской в тот же день в 1372 году совершил свою интронизацию в Новгороде. Правнук Калиты, московский князь Василий Дмитриевич, в этот же день в 1405 году освятил каменный Успенский собор Симонова монастыря – семейного “богомолья” потомков Калиты, основанного Дмитрием Донским в 1370-е годы».

Неизвестным воинам. Вскоре после победы, одержанной на Куликовом поле, в Москве на Кулишках (современная площадь Варварские Ворота) был сооружён дубовый сруб церкви Всех Святых. К названию храма обычно добавлялось: на Кулишках. По толковому словарю В. Даля, «кулиши» – ровное место, чистое и безлесное; покос, поляна. То есть для небольшого храма, посвящённого павшим на Куликовом поле, Дмитрий Донской выбрал место, на котором памятник был виден хорошо со всех четырёх сторон. Что касается названия храма, оно связано с крупным церковным праздником. День Всех Святых был посвящён памяти всех канонизированных и отмечался в первое воскресенье после Троицы – Пятидесятницы.

Победа на Куликовом поле досталась русским дорогой ценой – пали многие тысячи воинов, но… Автор Летописной повести о побоище на Дону отмечал: «Были написаны только князья и воеводы и имена знатных и старейших бояр, а остальных бояр и слуг я опустил и не написал их из-за множества имён, так как число их слишком велико – много ведь в этой битве было убито». Но у каждого погибшего воина было имя, данное ему в честь какого-либо святого. Поэтому храм, посвящённый павшим, получил название Всех Святых; и в день его престольного праздника возносились молитвы «за упокой души» каждого из них – «Никто не забыт, ничто не забыто».

В начале XVI столетия дубовый сруб церкви был заменён белокаменным храмом. В конце следующего века на смену ему пришёл «внук», возведённый из кирпича. Его изящная колокольня построена в стиле нарышкинского барокко. В то время храм был двухэтажным строением с галереей вдоль стен первого этажа. За три с лишним столетия «культурный слой» вокруг церкви Всех Святых вырос на три метра, и её первый этаж как бы врос в землю. Но и в таком виде храм привлекает к себе внимание простотой и изяществом пропорций. Ценен он и как первый памятник неизвестным воинам великого сражения, отгремевшего более 640 лет тому назад.

Кстати. Под церковью Всех Святых археологи обнаружили на глубине пяти метров фрагменты белокаменного храма, а ещё тремя метрами ниже – дубовые брёвна «дедушки» сегодняшнего.

Церковная смута. В середине XIV столетия Русская церковь представляла собой мощную экономическую и политическую силу. Не случайно при малолетстве Дмитрия Ивановича правительство Московского княжества возглавлял митрополит Алексий.

Именно при нём и при его предшественнике Феогносте были приобретены самые значительные и хозяйственно ценные владения церкви. Великий князь и церковь были равны по силе, а потому между ними существовали отношения союза, а не подчинения.

Но Дмитрий Иванович не желал мириться с таким положением и исподволь готовил на место Алексия человека, который исполнял бы его волю. Такового он нашёл в лице священника Митяя. По словам летописи, кандидат великого князя был «словесы речист, грамоте горазд, пети горазд и от книг сказати горазд, всеми делы поповскими изящен и по всему нарочит бе».

Дмитрий приметил речистого попа в Коломне и взял его в Москву. Вскоре Митяй стал духовником и печатником великого князя. Вопреки церковной традиции Дмитрий приказал постричь своего духовника и тут же возвел его в сан архимандрита Чудова монастыря. Митяй не был связан с церковной иерархией, и это давало надежду на то, что он обеспечит подчинение церкви светской власти.

Алексию, бывшему воспитателю Дмитрия Ивановича, не нравились его намерения и действия. Поэтому перед своей кончиной (1378) он отказался назначить Митяя своим преемником. При этом Алексий ссылался на то, что чудовский архимандрит «новук» в монашестве и что он вообще не может назначать себе преемника – это дело патриарха.

Отказ Алексия ясно показал великому князю, что тот радеет не о силе Московского княжества как центра объединения русских земель, а o мощи церкви. Даже на пороге смерти Алексий лукавил, ибо прекрасно знал, что сам был назначен митрополитом по желанию Феогноста, своего предшественника в этом сане.