Врачебная тайна. Жертвы и жрецы COVID-19

А нормальный врач, видя, что его пациента поносит, уже через день-два взял бы кал на анализ и разобрался в чем дело. Академикам медицины такое и за три года в голову не пришло. И когда жена Ландау, три года спустя, сумела привлечь к лечению мужа нормального врача, тот взял анализы и выяснил, что весь желудочнокишечный тракт Ландау поражен грибком того антибиотика, который прислали американцы. Такое может случиться при применении любого антибиотика и против этого во всем мире используется очень недорогое и недефицитное лекарство — нистатин. Американские врачи как чувствовали, что Ландау будут лечить не врачи, а академики, поэтому они в посылку с антибиотиком вложили и имевшийся в СССР нистатин — намекнули советским академикам. Но так как нистатином из-за его недефицитности нельзя было спекулировать, то Лифшиц забыл о нем сообщить академикам консилиума, а у тех самих не хватило ума давать Ландау нистатин вместе с антибиотиком. Чудо то, что железное здоровье Ландау позволяло ему сопротивляться лечению академиков более трех лет, однако вот этот непрерывный понос привёл в конце концов к отрыву тромба, и Ландау, всё же, умер. История его болезни и смерти, прекрасно описанная женой, в целом напоминает чем-то божью кару: каким Ландау был академиком физики, такие академики медицины его и лечили.

В те и последующие годы особенно много академиков медицины набилось в 4-й Главк Минздрава СССР, в девичестве — Лечсанупр Кремля, который лечил глав Советского Союза. Некоторых он залечил до смерти на трудовом посту (скажем, Калинина или Мехлиса), а некоторые сумели избежать этой участи, в основном за счет того, что их «ушли» на пенсию.

На посту главы СССР скончались в многоопытных руках кремлевских медиков: Л.И. Брежнев — в 76 лет, Ю.В. Андропов — в 70 лет, К.У Черненко — в 74 года. (Причем эти трое еще задолго до смерти выглядели так, что краше в гроб кладут). Итого, под опекой кремлевских медиков главы Советского государства доживали в среднем до чуть более 73-х лет.

Скончались своей смертью на пенсии: В.М. Молотов — в 96 лет; М.Г. Маленков — в 86 лет; Н.А. Булганин — в 80 лет и всех подвел пенсионер Н.С. Хрущев, скончавшийся всего в 77 лет. Итого, вырвавшись из рук академиков, главы СССР жили в среднем до 82-х лет. Разница в 9 лет. Лечение у профессоров даром для здоровья не проходит.

Но это было давно, а сегодня? Насколько сегодня врачи адекватны и профессиональны? И начну я с адекватности.

О психически неадекватных

Иногда смотришь на ситуацию с умственным развитием общества и понимаешь, что она описывается только словом «ужас», поскольку массовому гражданину уже невозможно объяснить даже простые вещи. И только понимание, что ни в каких случаях нельзя паниковать, сдерживает от уныния.

Итак, в который раз напомню, что уже более века назад известный русский физиолог, лауреат Нобелевской премии, И.П. Павлов прочёл две лекции, под общим названием «О русском уме», посвящённых уму русского интеллигента. В лекциях указал на 8 дефектов ума этого класса дебилов, в частности, указал отказ от предметного мышления, как свойство ума интеллигента: «Русский человек, не знаю почему, не стремится понять то, что он видит. Он не задает вопросов с тем, чтобы овладеть предметом, чего никогда не допустит иностранец. Я, помню, в каком-то научном обществе делался интересный доклад. При выходе было много голосов: «гениально». А один энтузиаст прямо кричал: «гениально, гениально, хотя я ничего не понял!» Как будто туманность и есть гениальность».

Но для этой темы (пока не трогая дебильность всей массовки, о чём пишет Павлов) должен начать с откровенно больных людей — с психически нездоровых. Как их можно распознать? По их речи. Если их речь уж очень бредовая, с какими-то фантастическими вывертами, то тут и сомневаться трудно, однако психически заболевшие люди могут отличаться речью, состоящей в целом из как бы правильных вещей, но только без связи одного с другим. И в результате слушаешь их, слушаешь, но не можешь понять, что они хотят сказать.

Замечу, что у нормального человека в речи одно следует из другого, мало этого, нормальному человеку говорить бессвязно очень трудно. Я это прочувствовал на себе, когда лет двадцать назад писал пародии на «Куклы» Шендеровича и мне требовалось вложить в уста куклы Черномырдина бессвязный текст. Это оказалось на грани невозможного — оказывается мы автоматически связываем мысли одну с другой, и для бессвязного текста необходимо после каждой мысли останавливаться и обдумывать, что же такое нужно сейчас сказать, чтобы оно не было связано с предыдущим?