Врачи: Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выж

На протяжении некоторого короткого периода Рене рассматривал карьеру в области техники, но благодаря увлечению природой и влиянию ученого дяди он выбрал менее престижную профессию медика. В месяц Вандемьера[12] (сентябрь) III революционного года (1795) в возрасте четырнадцати лет он поступил в Нантский университет, чтобы начать свое профессиональное обучение. Не сумевший установить эмоциональную связь со своими детьми отец Рене, женившийся на хорошо обеспеченной вдове и назначенный на должность судьи по договору, как всегда, не имел достаточных средств для поддержки образовательного предприятия сына, письма которого к Теофилю в течение следующих нескольких лет пестрят просьбами о материальной помощи. Рене продолжал зависеть от своего дяди Гийома и в плане духовного руководства, и в отношении средств к существованию.

Во время обучения Рене в больницах, связанных с Нантским университетом, проявились первые признаки его физической слабости. Ростом меньше большинства своих сверстников, с наследственной предрасположенностью к туберкулезу, он постоянно находился под бдительным (и очень заботливым) наблюдением своего верного дяди. Когда умер собственный ребенок Гийома, не дожив четырех месяцев до своего второго дня рождения, став, как удрученный отец писал в письме к Теофилю, «бессознательной жертвой революционной ситуации», дядя начал еще пристальнее следить за здоровьем своего астенического племянника. В том же письме, отправленном в мае 1796 года, он выразил надежду, что достижения Рене утешат его в потере собственного ребенка.

Было ясно, что Гийом питал надежду, что в один прекрасный день племянник унаследует его практику. Но ему было недостаточно, чтобы мальчик стал его профессиональным преемником, он должен был стать таким же высококвалифицированным специалистом, как и сам ректор. Он постоянно призывал Рене быть прилежным в обучении, чтобы в будущем он мог справиться с ответственностью, которая в конечном итоге ляжет на него. «Наше призвание, – говорил Гийом мальчику, – похоже на кандалы, которые необходимо носить все дни и ночи напролет».

Теофиль, со своей стороны, очень хотел, чтобы Рене стал бизнесменом или адвокатом, поскольку представители этих профессий занимали более высокое социальное положение в обществе, чем медики. Мальчик, однако, решил продолжить начатое образование, вероятно, скорее под влиянием дяди, чем из-за уверенности в том, что поступает правильно, и приступил к работе с пылким рвением, которым будет отличаться его профессиональная деятельность на протяжении всей его дальнейшей жизни. Не довольствуясь обычными знаниями, которые в те дни давала клиническая подготовка, он изучал химию и физику, которые, по его мнению, были необходимы для правильного понимания функционирования человеческого организма. Но и этого было недостаточно. Он выжимал у скупого отца достаточное количество денег, позволяющее ему посещать курсы латинского и греческого языков, а также заниматься живописью и танцами. Он освоил игру на флейте, инструменте, который принесет ему множество часов радости и вдохновения в нелегкие годы, ждущие его впереди.

Пройдет совсем немного времени, и свеча его жизни загорится с обоих концов, а воск в ее середине начнет проявлять первые признаки неспособности сопротивляться жару огня. Весной 1798 года у него развилась продолжительная лихорадка, вызвавшая истощение и некоторые трудности с дыханием. Его лечили слабительными средствами, как предписывала современная медицина, полагая, что тело нуждается в очищении от некоего «нежелательного потока». Он выздоровел после долгих недель болезни, вероятно, вопреки лечению, и, уж конечно, не благодаря ему.

Молодой Лаэннек физически ослаб, но не утратил решимости продолжить обучение. В течение следующих двух лет, когда все еще продолжались небольшие вспышки гражданской войны, он и дядя Гийом пытались убедить Теофиля обеспечить Рене материальную поддержку на время учебы в Париже. Между тем он не оставлял работу в больнице на незначительных должностях, что позволяло ему расширять свой опыт в лечении раненых. Наконец 10 ноября 1799 года в истории Франции и жизни Рене Лаэннека произошли разительные перемены к лучшему. В тот день в городе Нант звонили колокола, пушки грохотали салютом, а горожане кричали благодарное «ура» небесам – Наполеон Бонапарт был назначен первым консулом республики.