Врачи: Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выж

По мере того как молодой акушер проводил все больше и больше вскрытий тел женщин, умерших от детской или послеродовой, как ее обычно называли, лихорадки, у него начала формироваться теория патофизиологии этого заболевания, то есть концепция о причинах и путях его развития. В то время различные авторитеты в области медицины высказывали разнообразные мнения о том, почему у многих женщин в течение нескольких дней после родов начинался патологический процесс, приводящий к летальному исходу. В некоторых больницах в определенное время года количество умерших матерей достигало двадцати пяти процентов. Большинство врачей склонялись к мнению, что это заболевание вызывает эпидемический процесс, а этиология кроется в специфике болезни, сходной по природе с такими недугами, как, например, оспа. Были и такие, кто считал, что виной всему является некий миазм, представляющий собой одно из тех вредных «заразительных начал», в существовании которых греки видели причину всех нарушений здоровья. Теория Игнаца Земмельвейса должна была все изменить. Серия тщательных клинических наблюдений в сочетании с ясными и логичными рассуждениями, которые привели его к созданию своей концепции этой болезни, были описаны в его первой статье, опубликованной лишь одиннадцать лет спустя:

Наблюдение 1. В центральной больнице при Венском университете было два акушерских подразделения, абсолютно одинаковых во всех отношениях, в которых появлялось на свет около трех с половиной тысяч младенцев ежегодно. Между ними существовало только одно различие: в первом подразделении все роды принимали акушеры и студенты, а во втором – только акушерки. В первом подразделении в среднем от шестисот до восьмисот матерей каждый год умирали от детской лихорадки; во втором подразделении эта величина достигала шестидесяти, то есть была в десять раз меньше.

Эти данные было нелегко получить, поскольку женщин, страдающих от послеродовой лихорадки, было принято переводить в общие палаты больницы, и после смерти их не включали в показатели смертности в акушерских подразделениях. Это приводило к искажению картины, отражающей истинную разницу в смертности, которую Земмельвейс смог прояснить только путем тщательного расследования.

Наблюдение 2. В то время как послеродовая лихорадка неистово бушевала в больнице, в Вене подобной эпидемии не наблюдалось. Среди матерей, рожавших дома, смертность была на очень низком уровне; и даже женщины, разрешившиеся от бремени самостоятельно в переулках и на улице, практически все оставались живы.

Наблюдение 3. Годовая статистика показала, что нет никакой прогнозируемой связи между смертностью, погодой или временем года.

Наблюдение 4. Чем тяжелее травма шейки матки и самой матки во время родов, тем больше вероятность развития послеродовой лихорадки.

Наблюдение 5. После открытия палаты, которая некоторое время пустовала, всегда следует период времени, в течение которого не бывает смертельных случаев.

Из описанных наблюдений Земмельвейсу стало ясно, что причиной лихорадки не являются ни эпидемия, ни миазм. Объяснение было найдено благодаря одному непонятному факту, имевшему отношение к обоим подразделениям.

Пока Земмельвейс размышлял над полученными данными, пытаясь определить решающий фактор, в Венской медицинской школе произошла ужасная трагедия. Кольлецки, любимый всеми студентами преподаватель судебной патологии, случайно порезался во время вскрытия и вскоре умер от раневой инфекции. Земмельвейс, лишь девять месяцев назад потерявший отца, обезумел от горя. Последующие события лучше всего описывают слова, написанные им четырнадцать лет спустя:

Абсолютно разбитый, я напряженно размышлял о проблеме, пока внезапно мне в голову не пришла мысль, которая сразу все прояснила: послеродовая лихорадка и смерть профессора Кольлецки были результатом одних и тех же патологических анатомических изменений. Если в случае профессора Кольлецки… септические изменения… возникли из-за загрязнения раны частицами трупа, то и послеродовая лихорадка должна происходить из того же источника… В реальности же частицы трупа были обнаружены на руках студентов и лечащих врачей.

В центральной больнице каждый студент и каждый преподаватель вскрывали по несколько трупов ежедневно в соответствии с составленной Рокитанским весьма насыщенной учебной программой. После вскрытия руки просто споласкивали, тщательно не мыли. Земмельвейс нашел объяснение: передача, выражаясь его словами, «невидимых трупных частиц, узнаваемых только по запаху» являлась причиной послеродовой лихорадки.