Врачи: Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выж

Что касается Беддоуса и его искренней попытки совершить революцию в терапевтических методах лечения, увы, из этого ничего не вышло. Несмотря на выдающиеся способности Уатта и Дэви, бристольская лаборатория не предложила ни одного нового терапевтического метода. В 1952 году в своей бэмптонской лекции в Колумбийском университете Джеймс Б. Конант привел историю короткого существования медицинского Пневматического института в качестве иллюстрации того, как личный опыт и здравый смысл благонамеренных наивных исследователей может завести их в тупик, если они оказываются не в состоянии облачить свои невнятные идеи в термины, которыми оперирует современная наука. По словам Конанта, «хорошо, что никто не пострадал; хотя, очевидно, никто и не вылечился. Но доктор Беддоус не был шарлатаном. Его даже можно назвать, с некоторой долей снисходительности, химиотерапевтом, опередившим свое время на сто пятьдесят лет и взявшим на вооружение неподходящее химическое вещество».

Тем не менее результаты экспериментов Дэви с окисью азота имели большое, хотя и косвенное, влияние на историю анестезии. Ибо именно благодаря разработкам Пневматического института слово «газ» вошло в научный сленг. Саути описал свои ощущения от применения окиси азота как «совершенно новые и восхитительные». Обладающий ярким воображением Кольридж, еще не испорченный опиумом, рассказывал, что, вдохнув газ, почувствовал «невероятно приятное тепло во всем теле» и желание «смеяться над теми, кто находился рядом». Другим посетителям института Беддоус и Дэви предлагали испробовать воздействие пара, чтобы получить новые данные. Вскоре об окиси азота, или веселящем газе, как его впоследствии назвали, сложилось мнение как об абсолютно безвредном и весьма забавном развлечении, и вечеринки с веселящим газом стали обычным явлением среди студентов вузов и некоторых «свободомыслящих» кругов общества.

В это же самое время были получены некоторые данные об эфире. Принято считать, что лабораторная химия получила развитие только в последние два столетия, и тот факт, что эфир был впервые синтезирован в 1540 году, может показаться неожиданностью. Открытие принадлежит двадцатипятилетнему прусскому ботанику Валериусу Кордусу (1515–1544), умершему через четыре года после своего изобретения. Посредством дистилляции из так называемого «купоросного масла» (серной кислоты) и «винного спирта» (этилового спирта) Кордус получил «сладкий купорос» (серный эфир, фактически диэтиловый эфир), изменивший историю медицины.

Реклама разъездной демонстрации воздействия веселящего газа: «Большая демонстрация эффекта воздействия, производимого вдыханием окиси азота или веселящего газа, состоится в субботу вечером 15 октября 1845 года. Подготовлено тридцать галлонов (около 136 литров) газа, и каждый, кто пожелает из зрителей, сможет испытать его на себе. И т. д.

В течение следующих трех столетий ряд других химиков синтезировали сладкий купорос, в их числе был Роберт Бойль в 1680 году и даже Исаак Ньютон в 1717 году. Немецкий химик Иоганн Август Зигмунд Фробен, который, судя по всему, работал в лаборатории Бойля, назвал жидкость серным эфиром, вероятно, из-за чрезвычайной неустойчивости, вследствие которой она испаряется в течение нескольких мгновений контакта с воздухом. Наконец, в 1819 году Джон Далтон опубликовал финальную работу с описанием физических и химических свойств вещества под названием «Мемуары о серном эфире».

По-видимому, наблюдатели и до начала девятнадцатого века замечали, что эфир вызывает вялость и сонливость. Уже в 1818 году в ежеквартальном журнале «Наука и искусство» появилось описание эффекта, которого можно добиться, вдыхая его пары; при этом особенно подчеркивалось, что «производимое им воздействие подобно влиянию на организм окиси азота». Хотя эта статья публиковалась анонимно, обычно ее авторство приписывается Майклу Фарадею, которому в то время было двадцать шесть лет. Последствия вдыхания эфира были также хорошо известны Томасу Беддоусу и Хамфри Дэви, испытавшим на себе эффект его воздействия.

Не только серьезные исследователи знали о характере влияния паров эфира, и подобно тому, как события развивались с окисью азота, вечеринки с веселящим газом вскоре стали весьма популярной формой социального эскапизма. Странствующие «профессора» в конных повозках доставляли радость газового опьянения в небольшие города Европы и Америки в виде передвижных демонстраций, на которых жаждущие местные жители платили деньги за различное количество вдохов веселящего вещества или эфира к удовольствию наблюдающих за ними друзей. Доллары, фунты и франки, потраченные на покупку нескольких бутылок окиси азота, приносили хорошую прибыль бродячим «химикам», которые представляли достижения «эфемерной» науки для просветления их восторженной аудитории.