Врачи: Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выж

Поскольку Вирхов стремился понять природу и происхождение рас, культур и древних цивилизаций, изыскания в сфере антропологии неизбежно распространялись на области этнологии и археологии. Активный член многочисленных медицинских организаций на протяжении долгих лет, он внес значительный вклад в создание Немецкого антропологического общества и Берлинского общества антропологии, этнологии и примитивной истории. Он редактировал статьи по данной тематике для нескольких журналов и был основателем музея этнологии в Берлине. Среди помощников-кураторов, работавших там под его руководством с 1883 по 1886 год, был молодой человек по имени Франц Боас, который позже эмигрировал в Соединенные Штаты, где возглавил американскую антропологию. Многие знают Боаса как учителя Маргарет Мид.

Вирхов добился финансирования бесчисленного количества антропологических и археологических экспедиций и в нескольких из них принял личное участие, среди которых были знаменитые раскопки руин древней Трои под началом Генриха Шлимана. Несколько коллег, сопровождавших Вирхова в его троянском путешествии, оставили воспоминания о том, как он оказывал медицинскую помощь бедному населению района, в котором они работали. Благодаря его дружбе с перипатетиком Шлиманом, ставшим американским гражданином, последний пожертвовал обнаруженные сокровища Берлинскому музею этнологии.

Был он и на других раскопках: на Кавказе и в Египте. В каждом исследовании Вирхов использовал все новые научные технологии, способные помочь ему в решении задач, которые ставили перед ним его находки. Когда в 1895 году Конрад Рентген открыл рентгеновские лучи, Вирхов, несмотря на свой почтенный возраст – тогда ему было семьдесят четыре года, – тут же применил их для анализа предметов, обнаруженных при раскопках. Ценность исследований, плодотворное управление обществами и журналами, а также неоценимый вклад в теорию развития черепа сделали Вирхова одним из лидеров немецкой антропологии. В действительности он является настолько выдающейся фигурой в истории этой дисциплины, что многие из его собратьев-ученых не догадываются, что его заслуги в области медицинской науки не менее значимы, или считают, что основатель целлюлярной патологии – другой человек с такими же именем и фамилией.

Так или иначе, благодаря популярной форме изложения истории, представлявшей события прошлого в виде серии анекдотов, многие помнят Рудольфа Вирхова как человека, развенчавшего один из самых опасных национальных мифов – теории чистоты немецкой расы. Пагубная фантазия о происхождении по прямой линии от какого-то могучего германского народа или биоэтнической нации использовалась для оправдания самых отвратительных преступлений в истории человечества. Из-за этой ложной идеи некоторые величайшие умы оказались исключенными из рядов полноправных членов научного сообщества немецкоязычных народов.

Часть мифологии, вытекающая из веры в безупречную нацию, – зловредное утверждение, что никто не может быть немцем в культурном смысле, если его биологическое происхождение не является незапятнанным. Логическим продолжением этой абсурдной теории было сомнение в патриотизме каждого, чьи физические характеристики выдавали, что его предки не были прямыми потомками воображаемого высокого, белокурого, голубоглазого воина давно минувших дней. Большое разнообразие в росте, форме и окраске их этнических соотечественников не мешала им быть самодовольными ханжами-расистами, независимо от их национальности.

Неудивительно, что имеющий славянские корни Вирхов, сделавший величайший вклад в культуру своей страны, осуждал это преступление как против гуманизма, так и против науки. Подробные исследования строения выкопанных по всей Северной и Центральной Европе черепов представителей различных племен убедили его в неправдоподобности существования архетипического германского прародителя. Чтобы доказать свою точку зрения, он предпринял в 1876 году обследование 6 760 000 немецких школьников с целью определить частоту различных комбинаций глаз, цвета кожи и волос. Ученые из Австрии, Голландии, Бельгии и Швейцарии вскоре начали аналогичные исследования.

Полученные результаты были именно такими, на которые рассчитывали все, кто не был слеп. Менее 32 процентов немецких детей имели ожидаемую окраску их предполагаемых предков-тевтонов, в то время как более 54 процентов оказались смесью различных цветовых типов и более 14 процентов – полностью «коричневыми»: карие глаза, темные волосы и смуглая кожа.