Врачи: Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выж

Существует столько сбивающих с толку значений слова «гуманизм», особенно в Америке конца двадцатого века, что не помешает освежить в памяти определение, данное ученым Рудольфом Вирховом, поскольку он был свидетелем эволюции гуманизма от Ренессанса до эпохи блестящих открытий научной мысли: «Разнообразные научные знания отдельных вдумчивых людей, внимательно наблюдающих за постоянно меняющимся миром». Такое определение объединяло клетки, психику и состояние общества. Оно связывало здоровье каждого органа, здоровье человека и здоровье общества. Не только человек должен был тщательно изучаться с помощью микроскопа, необходимо было развитие глобального видения всеобщего гуманизма. И поэтому Вирхову пришлось вернуться в политику.

В 1859 году Вирхов был избран членом Берлинского городского совета. Эту должность он будет занимать в течение сорока двух лет. Позже, в 1862 году, он стал депутатом Прусского ландтага и одним из основателей радикальной немецкой прогрессистской партии. С 1880 по 1893 год он был членом рейхстага. Огромная часть его работы в городском совете была связана с вопросами общественного здравоохранения, в основном с решением чудовищных проблем в больничной и санитарной системе муниципалитета. В большинстве берлинских домов не было туалетов и центрального водоснабжения. Содержимое уличных туалетов стекало по глубоким желобам в каналы города, загрязняя воды неторопливой реки Шпрее. Некоторые называли Берлин середины девятнадцатого века городом, построенным на канализации. Многие иностранцы делились впечатлениями о постоянном зловонии человеческих отходов, витающем в воздухе. Чуткое обоняние молодого Генри Адамса, недавно прибывшего из нового района Бостона, доставляло ему большие проблемы, и в последующие годы он писал, что столица Германии была «грязным, нецивилизованным и во многих отношениях опасным местом… Состояние Германии вызывало возмущение и досаду у каждого честного немца, который не мог не направлять все свои силы на реформирование немецкого общества снизу доверху».

Среди самых честных и тем более самых энергичных реформаторов был городской советник Рудольф Вирхов. Увлеченные его энтузиазмом, гражданские власти приняли предложенные им программы по улучшению канализационной системы, реконструкции старой неэффективной организации больниц и разработке новых критериев гигиены для государственных школ. Благодаря его стараниям были введены более строгие методы контроля качества пищевых продуктов и повышены стандарты подготовки младшего медицинского персонала. За четыре десятилетия его службы на благо города во всех областях общественного здравоохранения произошли серьезные изменения. К концу столетия его сограждан берлинцев, являвших собой отдельные составляющие столичной жизни, окружала во всех отношениях гораздо более питательная и чистая среда, чем та, в которой они находились, когда ученый начал свою деятельность в 1859 году. Весь организм Берлина стал значительно здоровее. После смерти Вирхова в 1902 году Британский медицинский журнал совершенно справедливо отметил: «Не будет преувеличением сказать, что современный Берлин является великолепным памятником его самозабвенного служения своей стране». Вирхов сделал для физиологии своего города то же, что совершил Кристофер Рен для анатомии Лондона.

Однако в вопросах, имевших исключительно политическое значение, усилия Вирхова в значительной степени были напрасными. Под управлением юнкера Отто фон Бисмарка Германия после 1862 года неизменно продолжала курс на консерватизм, шовинизм и всестороннее превосходство над другими европейскими странами. По мнению Бисмарка, имперской Германией должны были управлять высокородная аристократия и прусские землевладельцы. Хотя, как это ни парадоксально, за время его пребывания в должности было совершено немало либеральных и демократических завоеваний, но они были направлены лишь на то, чтобы умерить требования прогрессистов и «потушить огонь социалистов», как формулировал сам Бисмарк. Суть созданного им режима была выражена одним предложением в первой официальной речи, произнесенной им после его назначения на пост премьер-министра: «Важнейшие вопросы нашего времени решаются не речами и постановлениями большинства – это было главной ошибкой 1848 и 1849 годов, а только кровью и железом».

В тот год, когда Бисмарк стал лидером Германии, Рудольф Вирхов был избран в Палату представителей, или, как ее еще называли, Палату депутатов – нижнюю палату Прусского сената; верхней палатой была Палата лордов. Возникшее на основе личной антипатии противостояние между двумя этими темпераментными волевыми людьми сохранялось до конца политической карьеры канцлера в 1890 году. Вирхов из примитивного провокатора, каким он был в 1848 году, вырос в зрелого общественного деятеля, аргументированно и последовательно выступавшего против существующего режима; он стал основателем немецкой Прогрессистской партии – постоянного антагониста махинаций Бисмарка, привлекая в нее новых членов силой своего авторитета.