Враги большого леса

Не долетев до ракиты, шар начал «кипеть», выбрасывая струйки белёсого дыма или пара, а потом вдруг взорвался с оглушительным треском как перегретый сосуд, превращаясь в гигантский клубок прозрачно-зелёных молний. Молнии ударили во все стороны, достигая ближайших деревьев, стоящих в двадцати и больше метров от эпицентра взрыва. Одна из них пронеслась над лежащим Максимом, породив волну чудовищного холода.

Вскрикнула Вероника.

Что-то восторженное прокричал Костя.

Молниеносный катаклизм закончился.

Стало тихо. При этом Максим всем телом почуял неслышимый ментальный вопль: это лес отреагировал на разряд «теннисного мяча».

Максим осторожно поднял голову, разглядывая изменившийся «полигон».

От ракиты, достигавшей высоты пятнадцать метров не осталось ничего, даже пня. Трава вокруг неё превратилась в слой пепла. Стволы «секвой» почернели, изъязвлённые порами диаметром с человеческую голову. Выглядело это место так, будто здесь долго бушевал пожар. Хотя никакой жары и открытого пламени взрыв шара не породил. Наоборот, на землю обрушилась волна дикого холода, и если бы Максим находился к эпицентру взрыва ближе метра на три, он попал бы в зону ударного воздействия мороза.

Он встал.

Вышли из-за укрытий и ошеломлённые масштабом испытаний «мяча» спутники.

– Ни хрена себе! – поскрёб в затылке Редошкин.

– Феноменально! – рассмеялся Костя с дрожью в голосе.

– Ужасно! – проговорила Вероника с отвращением.

– Ничего ужасного, – возразил ботаник. – Это обыкновенная граната, только разряжается молниями.

– Не просто молниями, – покачал головой Редошкин. – Такой волны холода не даёт ни один взрыв. Хорошенькими контрабандистами, наверно, были пилоты яйца, классным оружием торговали.

– Мы не знаем точно, – сказал Максим, – торговали или нет. Может, просто перевозили как курьеры или обыкновенные работяги-пилоты.

– Обыкновенные курьеры не перевозят одновременно оружие и ширпотреб вроде одежды и обуви. Абсолютно уверен, что это были контрабандисты.

– Кому они везли оружие здесь? – спросил Редошкин с сомнением. – Деревьям, что ли?

– Во-первых, повторяю для забывчивых: мы не знаем ничего про лес и что его окружает. Может, это действительно Заповедник, как говорит товарищ майор, и где-то за его пределами, может, в десятках тысяч километров, существует нормальная цивилизация, представителям которой и везли оружие наши кентавры.

– Кентавры были четырёхногими, – робко напомнила Вероника, взглядом ища поддержки у Максима.

– Да какая разница? – отмахнулся Костя. – Я уже предлагал идею, что ракета кентавров попала сюда таким же путём, как и мы – из другого мира, из параллельного измерения. Так что равноправны оба варианта. Будете спорить?

– Кто же отважится спорить с таким специалистом? – язвительно проворчал Редошкин. – Кстати, если ты такой умный и разносторонний, ответь, какой взрывчаткой была наполнена граната?

– Скорее всего, это плазма, – не смутился Костя.

Редошкин посмотрел на Максима.

– Как тебе идея?

– Вполне, – усмехнулся майор. – Мыслить креативно этот товарищ умеет.

– А что если произошёл микроатомный взрыв и нас сейчас круто сквозануло радиацией?

– Счётчиков радиации у нас нет, – сделался серьёзным Максим. – Но что-то меня успокаивает, что к атомным гранатам этот мячик не относится.

– Лес успокаивает? – развеселился Костя.

Максим промолчал.

– Будем второй мяч испытывать? – спросил Редошкин.

– Нет, одного раза достаточно. Будем знать, что у нас теперь есть плазменные гранаты, взрыв которых накрывает площадь в триста квадратных метров.

– А я бы и второй мяч испытал, – заикнулся Костя, – чтобы убедиться.

Внезапно из-за леска, в центре которого прятался лагерь поселенцев, вывернулась туча бабочек и вихрем обрушилась на замерших людей.

– Твою курносую! – удивился Редошкин, отмахиваясь.

Начал махать руками и Костя.

– Стойте смирно! – гаркнул Максим. – Не отбивайтесь! Они не кусаются! Лес просто хочет убедиться, что мы не собираемся его жечь и уничтожать.

– Ага, – оскалился Костя, – эти бабочки даже шмелей уконтропупили.

– Тихо!

Все застыли, позволяя крупным, но хрупким созданиям кружиться вокруг и касаться лица, головы и рук крыльями и усиками.

Костя хихикнул:

– Щекотно, блин!

Бабочки, словно дождавшись этих слов, дружно взметнулись вверх, образовали кильватерную колонну и умчались прочь.

Редошкин расслабился.

– Не люблю, когда меня щекочут… что это было, командир?

– Лес погрозил нам пальчиком, – рассмеялся Костя, – чтобы мы не вели себя как слон в посудной лавке.

– Ты абсолютно прав, парень, – задумчиво проговорил Максим, прислушиваясь к затихающему в голове гулу. – Лес очень подозрительно и нервно реагирует на энергетическое воздействие, включая рубку кустов, а мы только что уничтожили целое дерево.

Все посмотрели на чёрную плешь, образовавшуюся на месте ракиты.

– И это возбудило его интерес к нам, – добавил Максим. – Бабочки – универсальный инструмент изучения возникающих экстримов, а при необходимости и элемент активной защиты.

– Отлично сформулировано, товарищ майор, – одобрительно сказал Костя. – Даже я не сказал бы лучше.

Редошкин закатил глаза.