Враги народа. Затмение

Прокрутив в памяти свое прошлое, и, настроившись на суровое настоящее, лидер антибольшевистского восстания сделал последнюю затяжку своей самокрутки, растер ее сапогом и встал.

– Ребята. Отдых окончен. Впереди трудный бой, но мы едины, а значит, непобедимы!

Тихо прошелестел в зеленых кронах ветер. Незаметно в мир шагало знойное, испепеляющее лето.

16.

Лето. 1919 год. Франция. Париж.

Этот день был на удивление тихий, загадочный, казалось, все силы природы замерли на мгновение в ожидании чего-то чудесного, прекрасного. В таком настроении Мишель бродила по саду, разбитому перед домом. На душе уже который день было как-то необычно легко, светло, а сердце тревожно металось, но от этого не было плохо, скорее наоборот. Девушка то и дело спрашивала себя: «Что это? Что со мной? Почему мне, то весело, то бесконечно грустно?»

Перемены в настроении Мишель заметил и ее отец, улыбчивый человек лет пятидесяти с благородной сединой и манерами дворянина. Жан Поль, так звали его, был знаменитым на весь мир ученым, каждый раз поражавшим широкую общественность своими грандиозными открытиями. Сейчас он работал над секретным оружием. Правда, ему эта работа не была в радость, он понимал, что если разработка попадет в руки недобрые, то беда неминуема, но это был государственный заказ, и, если бы Жан Поль отказался, его ждали бы непредсказуемые последствия. Самое малое, что может произойти в таком случае – он, а значит и его единственная, драгоценная дочь, попадут в немилость, потеряв всякую возможность жить и работать, действовать. В худшем… здесь уже вариация ситуаций достаточно разнообразна. Вот почему, профессор занимался делом, которое ему не по душе, и старался растягивать завершение разработки как можно дольше.

Сейчас Жан Поль взял заслуженный выходной и наслаждался покоем. Он бросил на дочку заинтригованный взгляд:

– Мишель, ты тут или на другой планете? – смеясь, задал вопрос отец, но девушка, погруженная в свои размышления, не услышала его. – Всё понятно. Влюбилась!

– А? Что папа? Ты спросил что-то? – вздрогнув и вернувшись в реальность, вопросила девушка.

– Да нет, моя дорогая, ничего… Эх, Мишель, Мишель…

Жан Поль, продолжая посмеиваться и подшучивать над дочкой, отправился к другу, что живет за углом. Девушка осталась одна.

Не зная, чем занять себя и отогнать тревожные мысли, Мишель решила тоже немножко прогуляться. Но не успела она выйти за порог дома, как тут же ей вновь попался ее защитник, Филипп, человек, которого она так боялась увидеть, человек, которого она так хотела увидеть.

– Это судьба, – весело начал Филипп, – я уже второй раз совершенно случайно встречаю вас в этом городе! Куда держим путь?

– Здравствуйте, – кротко улыбнувшись, приветствовала Филиппа девушка, – да, хотела пройтись немного, погода-то какая прелестная…

– Погода действительно чудо, поэтому будет просто обидной оплошностью с нашей стороны пропускать такой денек. Прошу…

Подав руку в самой галантной манере, Филипп увлек Мишель в глубины зеленеющего парка, постепенно оживающего толпами прохожих.

Они гуляли часа три, не меньше, но обоим казалось, что прошло всего минут пять, и когда вдруг заметили, как тихо садится за линию горизонта солнце, очень удивились.

– Ничего себе! – воскликнула Мишель. – Вот и день прошел, а я и не заметила…

– Я тоже… – как-то задумчиво и почему-то грустно, отметил Филипп. – Но вы ведь не откажете мне в чести вновь проводить вас до дома?

– Ну, конечно же! Да что там до дома. Приходите к нам сегодня-завтра на чай. Папенька будет очень рад, я уверена. Он всегда с особым радушием относится к моим друзьям, а вы не просто друг, вы – спаситель мой… Приходите.

– Папенька… протянул Филипп, но замешательство длилось лишь секунду, после он вновь в прежней жизнерадостной манере продолжил. Отличная идея! Буду очень польщен, и очень рад познакомиться с вашим родителем. Итак, завтра в семь, если вас устроит.

– Устроит, – вспыхнув, тихонечко ответила Мишель, и скрылась за воротами дома.

Никогда Мишель еще не чувствовала такой легкости, будто бы за спиной выросли крылья. Она стрелой влетела по крутой винтовой лестнице на второй этаж, в кабинет отца, в котором он обычно работал по вечерам, раздумывая над новыми проектами.

– Папенька, здравствуй!

Жан Поль с трудом оторвался от заинтересовавшей его заметки в газете, он читал о том, что сейчас творилось в бывшей Российской Империи, а ныне в Советском Союзе, статья рассказывала о бесчинствах, зверствах и коварстве новой власти, что вызывало бурю негодования профессора. Поэтому он не сразу смог отвлечься от гнетущих негативных эмоций и недовольно бросил:

– Ну, что такое, дочь? Ты же знаешь, я не люблю, когда меня отвлекают…

– Прости, папенька, – пожалев о своей горячности, пролепетала Мишель, я просто…

– Да, говори уже. Я же вижу, что-то важное, по крайней мере, для тебя. Ладно, не дуйся, прикрикнул, извини.

Девушка вновь расцвела, разрумянилась и на одном дыхании выпалила:

– Завтра к нам придут гости… точнее, гость… Ты рад?