Врата Европы. История Украины

Левобережье подарило всей Украине ключевой исторический миф, культурную традицию и литературный язык — необходимые компоненты создания современной нации. А также ее созидателей. Упомянутые выше Иван Котляревский, Николай Цертелев, Алексей Павловский родились именно в Гетманщине. Причина преобладания левобережных казацких элит на ранних стадиях строительства нации проста: территория бывшего казацкого государства была единственным местом на Украине позапрошлого века, где землевладельческую верхушку не отделял от селян непроходимый культурный барьер. В австрийской Галиции и юго-западных владениях Романовых (Волынь, Подолье, Правобережье) земли и богатства оставались в руках поляков или ополяченных и окатоличенных русинов. В колонизируемых южных степях — Новороссии — если не этнически, то культурно элита была русской. Отпрыски казацкого народа Гетманщины оказались почти единственными кандидатами на роль борцов за будущую нацию. И нация закономерно унаследовала от этих земель не только литературный язык, но и название Украины.

Начало построения современной нации на Украине — его называют стадией сбора (культурного) наследия — пришлось на период наполеоновских войн и первые годы Европейского концерта — континентального правопорядка, созданного Венским конгрессом 1814–1815 годов. Повестку дня следующей стадии задало польское Ноябрьское восстание 1830 года. Именно после него нарождавшаяся нация стала обдумывать свою возможную политическую программу.

В Польше дело шло к новой войне давно. Постановления Венского конгресса сделали российского императора Александра I также польским царем. Вольнодумствующий государь даровал новым владениям одну из самых либеральных в Европе конституций. Однако выяснилось, что от абсолютной власти Романовы так просто не отказываются. Александр дал это понять довольно скоро после того, как прочие державы признали его суверенитет над Польшей. Царские наместники нередко пренебрегали сеймом, держали печать в ежовых рукавицах и попирали остальные свободы, которые царь посулил “Конгрессовке”. Молодые поляки в ответ начали собираться в подпольные кружки и превратились для власти в объект охоты.

Ухудшили политический климат события декабря 1825 года в Петербурге. Декабристы проиграли, и началось тридцатилетнее правление консерватора Николая I. В ноябре 1830-го мятеж юных офицеров в Варшаве стремительно перерос в общешляхетское восстание — не только в “Конгрессовке”, но и бывших воеводствах Речи Посполитой в Литве, Белоруссии и на Украине. Одна из армий повстанцев вышла в поход на юго-восток, и шляхта взялась за оружие на Волыни, в Подолье и на Правобережье. Призывали они в свои ряды и крестьян-украинцев, иногда обещая освобождение от крепостной зависимости. Армия империи нанесла Польше сокрушительный ответный удар. Вожди, участники и сторонники восстания, включая Мицкевича, бежали — главным образом во Францию. Тем, кому повезло меньше, пришлось отведать российских тюрем и ссылки.

Ноябрьское восстание не только взвинтило националистические настроения в Польше, но и вызвало жесткую шовинистическую реакцию в империи. Российский патриотизм, которому с наполеоновских времен была присуща антифранцузская направленность, стал теперь яростно полонофобским. Идеологическую контратаку на польских “бунтовщиков” с их заграничными покровителями из Парижа возглавил сам Пушкин. В “Клеветникам России” он увещевал пропольски настроенных французов: “Оставьте — это спор славян между собою”. Война грозила владениям империи далеко на восток от Царства Польского — на Украине в том числе. В “Бородинской годовщине”, напечатанной в брошюре “На взятие Варшавы”, поэт вопрошал:

Куда отдвинем строй твердынь?
За Буг, до Ворсклы, до Лимана?
За кем останется Волынь?
За кем наследие Богдана?
Признав мятежные права,
От нас отторгнется ль Литва?
Наш Киев дряхлый, златоглавый,
Сей пращур русских городов,
Сроднит ли с буйною Варшавой
Святыню всех своих гробов?

Во время Ноябрьского восстания Пушкин задумал даже написать историю Малороссии.