Врата небесные

Аврам был в восторге от встречи и болтал без умолку, что позволило нам с Нурой свыкнуться с обстоятельствами, не слишком часто поглядывая друг на друга. Я раздвоился: Нарам-Син, спокойный и сдержанный, принимал участие в официальном приеме, а Ноам, с пылающим лбом, сгорал от желания получить ответы на множество вопросов. Что Нура здесь делает? Аврам увел ее силой? Она осталась свободной или была пленницей? Какое чувство связывает ее с Аврамом? Общие разговоры продолжались, а мне становилось все труднее сдерживать нетерпение. Слишком много вопросов, сомнений и тревог терзали меня; над радостью преобладало непонимание.

Я вооружился терпением. Возвращение Аврама было праздником и заслуживало торжества. Устроили пир, зарезали барашков, раздались песни, за щедрыми возлияниями последовали танцы. Я тоскливо взирал на это ликование и видел, до какой степени Нура, она же Сара, принадлежит этой общине; любимая, мудрая, почитаемая, она переходила от одной группы к другой: то приласкает ребенка, то поможет усталой матери, там поднесет старушке финики, тут перекинется шуткой с пастухами или увлечет юношей и девушек в хоровод. Непринужденная со всеми, она как будто никогда не жила другой жизнью. Глаза Аврама часто обращались на нее с пылкими призывами, а она не скрывала от него своего желания, когда ей казалось, что меня нет поблизости. Для меня это было невыносимо: утром я встретил Нуру; к вечеру видел только Сару: моя жена стала женой другого.

В сумерках сложили гигантский костер, достойный такого особого дня, и начали жарить барашка. Все, кроме меня, были в восторге. Я же испытывал досаду и боль утраты, поэтому отошел от огня и медленно побрел в сторону заходящего светила, надеясь, что одному мне станет легче.

Я опустился на землю. Цветы одуванчиков и такие живые днем ручейки затихли, настроившись на отдых, смолк шелест пожухших листьев. Энергично вынюхивая что-то, Роко то и дело бросался за лесной мышью, хотя добыча мелькала скорей в его воображении, чем в траве. Звеневшие далеко позади голоса, громкий смех и игривые куплеты лишь обостряли мое одиночество.

Сзади послышался сдавленный вздох.

– Ноам, как это возможно?

Нура… Когда я поднялся, она хотела прильнуть к моей груди, однако, оглядевшись, остановилась: никто не застанет супругу вождя в объятиях чужака. Отказ от любого контакта и всякой естественности окончательно сразил меня, и я снова опустился на землю.

Она уселась поодаль. Я смотрел в погасшее небо, на пламенеющие, будто горящие угли, красноватые облака над горизонтом, которого едва касалось закатное солнце.

– Мог ли я когда-нибудь представить себе, что наша встреча произойдет вот так!

– Ноам, ты…

– После твоего исчезновения я шесть лет бродил по земле. Шесть лет я только и делал, что искал тебя. И вот я встречаю замужнюю женщину, я не обнимаю тебя, ты не обнимаешь меня, а самый прекрасный день моей жизни становится самым худшим.

– Ноам, это не моя вина…

– Уж не я ли тебя принудил?

Она промолчала. Подошел Роко, внимательно исследовал ее глазами и носом.

– Ты что, не узнаешь меня, собачка? – проворковала она. – А ведь я кормила тебя маленького.

Пес не решался дрогнуть перед этим натиском обаяния. Я услышал свой властный голос, который скомандовал:

– Роко, к ноге!

Собака подчинилась и, пренебрежительно отвернувшись от гостьи, улеглась справа от меня. Нура вздрогнула и пробормотала:

– Позволь мне объяснить, что произошло. Ты поймешь. Я не предавала тебя, Ноам! Так сложились обстоятельства…

Она поведала мне о своих приключениях. В то утро, когда она ждала меня на постоялом дворе, какие-то люди захватили ее в плен. Их было много, они были вооружены и неумолимы; они не сказали ни откуда, ни куда идут, ни зачем похитили ее. Только потребовали, чтобы она проверила, хорошо ли они упаковали необходимую одежду и принадлежности. «Необходимую для чего»? Ей не ответили. Они тронулись в путь: те люди пешком, она – верхом на осле. Чтобы помочь мне найти ее, Нура бросала на перекрестках то брошь, то заколку. К несчастью, начался снег, и под белыми хлопьями проводник заметил последнюю метку. У нее тотчас все отобрали. Солдаты ее не притесняли, даже не попытались воспользоваться ее беспомощностью – видно, из страха перед своим хозяином. Ее похитители говорили на странном языке; Нура стала прислушиваться и постепенно начала понимать их речь, хотя и не подавала виду, чтобы они продолжали свободно болтать. Так мало-помалу она догадалась, что они служат властителю Юга, посланник которого однажды заметил ее и понял, что она похожа на ту, кого они ищут. Получив сообщение, царь отправил за ней этот отряд.

– Царя зовут Нимрод? – перебил я ее.

– Да.

– А знаешь ли ты, кто скрывается за этим именем?

– Конечно…

Мы удрученно вздохнули. Она устало добавила:

– Кто еще мог бы искать меня, если не Дерек?

На струящихся водах поблескивала лунная дорожка. От земли поднимались влажная прохлада и запах болота.