Врата небесные

– Женский флигель… какое мне дело до этого флигеля, плевать мне на женщин. Какая разница! Вчерашняя сучка была приятная! Сегодняшняя – нет. Они меня не интересуют.

– Тогда для чего твои солдаты рыщут по всему миру и берут в плен самых прекрасных?

– Я ищу единственного человека, рядом с которым мне хорошо. Единственную женщину, которая знает обо мне все. Мою сестру.

– Твою сестру?

– Нуру…

Мое тело напряглось и заледенело. Довольный, что может излить душу, он продолжал:

– Мы с Нурой поссорились, не помню из-за чего. Прошло уже несколько лет… С тех пор я повсюду рассылаю своих эмиссаров.

Наступила пауза. Я овладел собой, снова мог двигаться и шевелить губами. Плеснув эликсир в чашу, я приказал ему:

– Выпей, Нимрод. Ты уснешь, тебе приснится твоя сестра, и ты обретешь терпение.

– О, спасибо… благодарю тебя!

Нимрод стал захлебываться в неудержимых рыданиях. Я подождал, когда он опустошит чашу и моя микстура начнет действовать. Затем подхватил его, чтобы помочь покинуть террасу и добраться до постели. Едва я успел уложить его, как он уснул.

Я уверенно прошел дворец насквозь, миновал сторожевой пост и бегом бросился по переулочкам. Нельзя было терять ни секунды. Мне угрожала страшная опасность: я знал то, чего никто не должен был знать. Когда Нимрод проснется и вспомнит, как он разоткровенничался насчет Нуры и истинных причин существования женского флигеля, он поступит со мной так же, как со всеми, кто разгадал его тайны: казнит меня. Скорей, забрать Роко и свои вещи и сматываться!

К счастью, влитая мною в царя мощная доза снотворного давала мне небольшую фору.

* * *

Аврам не колебался: он ушел вместе со мной.

Среди ночи мы с ним покинули Бавель; он ловко избежал проезжей дороги, выбрав переплетение ведущих к реке тропок. На берегу он разбудил знакомого лодочника и уговорил его отчалить до рассвета.

Сотрясаясь от болтанки и водоворотов, мы плыли в челноке, который несло стремительное течение. Забившись в угол, скулил перепуганный Роко. Когда он попытался прогрызть спасительную дыру в обтянутых кожей ивовых прутьях, мне пришлось схватить его, чтобы он не двигался, потому что его клыки могли привести к беде. Он прижался к моим ногам и время от времени бросал на меня робкие взгляды в надежде, что я вот-вот дам команду покинуть это жуткое судно.

Маэль остался в Бавеле. Когда я, взволнованный, ворвался в Сад Ки, Гавейн, который вместе с ребенком занимался каллиграфией, тотчас же предложил приютить его у себя, поскольку был убежден, что, если мальчик останется на постоялом дворе, он может стать заложником разъяренного Нимрода.

Желтая заря разливалась по небу, постепенно размывая последние звезды, а река окрашивалась в серые тона. Наступил неспешный рассвет. Спинки всплывающей возле бортов лодки рыбы сообщили нам, что жизнь возрождается. Заросли прибрежных трав и тростника давали нашим глазам отдых.

Аврам снова взялся убеждать меня в необходимости изменить планы. Он хотел мне помочь, но моего решения не одобрял.

– Не надейся укрыться в Кише. Это первое место, куда Нимрод отправит своих наемников, чтобы тебя убить.

– Я должен побывать в Кише.

– Пойдем со мной. Присоединись к моему народу. Мы постоянно перемещаемся. Нимроду никогда не придет в голову – да и терпения не хватит – искать тебя среди нас.

– Благодарю тебя, Аврам. Мне непременно нужно посоветоваться с царицей Кубабой. Она скажет, куда мне идти.

– Как? Ты согласен, чтобы твою судьбу решала какая-то царица? Ты уже действуешь не по собственной воле, ты подчиняешься…

– Ты ошибаешься, Аврам. Я рассчитываю не на приказ Кубабы, а на ее осведомленность. В зависимости от того, что она мне сообщит, я направлюсь в то или иное место.

Аврам понял, что большего ему от меня не добиться. Я никогда не упоминал при нем о поисках Нуры, а Гавейн, которому он очень не нравился, вообще ничего ему обо мне не рассказывал.

Через два дня мы сошли на берег. Как только мы покинули лодку, Роко, носом в землю, хвост трубой, бросился прочь от воды и сильно опередил нас, лишь бы поскорее оказаться подальше от реки.

Миновав ворота Киша, я отправил послание главному распорядителю.

На пороге нашего крошечного пансиона появился дворцовый служащий, он вручил мне накидку и попросил надеть капюшон, чтобы пройти незамеченным. По подсиненным закатом улицам я поднялся к Дворцу ароматов.

Кубаба восседала на троне, а подле нее, словно гигантский канделябр, высился Хуннува. Я с удовольствием снова видел властительницу, ее испещренное морщинами лицо, каменный и лукавый взгляд и странное одеяние, состоящее из накрахмаленных, негнущихся и тяжелых расшитых тканей, больше похожих на чешуйчатый панцирь, чем на царскую мантию.

– Что тебя привело ко мне, дорогуша? Я не рассчитывала увидеть тебя так скоро. Ты завершил свои дела в Бавеле?

– Ты поручила мне бесконечную миссию, Кубаба. Пока Башня строится, там постоянно будут нуждающиеся в лечении рабы.

– И верно. Так чему я обязана твоим возвращением? Неужели Нимрод считает, что ты закончил?