Врата Обелиска

– Эти твари мертвы. Я ведь пришел помочь вам, разве не так? – В его вопросе чего-то недостает. Он задает его так, словно ждет подтверждения – разве не так? Как-то слишком искренне, слишком неподдельно. Затем он говорит: – Я никому не позволю причинить тебе зло.

Возможно, лишь по совпадению его взгляд после этих слов устремляется на лицо ее отца. Но. Что-то внутри Нэссун разжимается, самую чуточку.

Затем Джиджа снова пытается шевельнуться и снова издает болезненный стон, и взгляд мужчины становится жестче.

– Как неприятно. Позволь мне помочь тебе. – Он откладывает нож в сторону и тянется к Джидже.

– Держи руки подальше, ржавь, – выдает Джиджа, пытаясь отодвинуться и дергаясь от боли. Он задыхается и покрывается испариной. – Кто ты? Ты? – Показывает он глазами на гребень шестигранного камня: – Оттуда?

Мужчина, ошеломленный реакцией Джиджи, следует за его взглядом.

– О. Да. Часовые заметили вас на дороге. Затем мы увидели бандитов, и я пришел на помощь. У нас с ними уже были проблемы. Удобная возможность устранить угрозу. – Его белесый взгляд переходит к Нэссун, отразившись от срезанного гарпуна. Он продолжает улыбаться. – Но у тебя не должно было быть с ними проблем.

Он знает, кто такая Нэссун. Она прижимается к отцу, хотя и понимает, что он ее не спасет. Просто по привычке.

Ее отец подбирается, дыхание его учащается до хрипа.

– Ты… вы… – сглатывает он. – Мы ищем Луну.

Улыбка мужчины ширится. В его акценте есть нечто экваториальное – у экваториалов всегда такие крепкие белые зубы.

– А, да, – говорит он. – Вы ее нашли.

Ее отец облегченно обмякает – насколько позволяет нога.

– О-о-о-о… Злой Земля, наконец-то.

Нэссун больше не может сдерживаться.

– Что такое Луна?

– Найденная Луна. – Мужчина наклоняет голову. – Это название нашей общины. Очень особенное место для очень особенных людей. – Затем он убирает кинжал в ножны и протягивает руку ладонью вперед. – Меня зовут Шаффа.

Он протягивает руку только Нэссун, и Нэссун не понимает почему. Может, потому, что знает, кто она такая? Может, потому, что ее руки не в крови, как у Джиджи. Она сглатывает и принимает руку, которая тут же крепко смыкается вокруг ее ладони. Она выдавливает:

– Я Нэссун. Это мой отец. – Она поднимает подбородок. – Нэссун Стойкость Тиримо.

Нэссун знает, что ее мама обучалась в Эпицентре, так что ее функционал-имя вовсе не Стойкость. И Нэссун сейчас всего десять лет, она слишком мала, чтобы Тиримо дало ей общинное имя, даже если бы она осталась там жить. Однако мужчина серьезно склоняет голову, словно это не ложь.

– Тогда давай, – говорит он. – Посмотрим, сможем ли мы вместе освободить твоего отца.

Он встает, поднимает и ее тоже, и она поворачивается к Джидже, думая, что вдвоем с Шаффой они, наверное, смогут его снять с гарпуна, и если сделают это достаточно быстро, может, ему будет не слишком больно. Но прежде чем она успевает открыть рот, Шаффа прижимает два пальца к ее затылку. Она вздрагивает и оборачивается к нему, мгновенно готовясь к защите, и он поднимает обе руки, шевеля пальцами, показывая, что он не вооружен. Она ощущает влагу на шее, возможно, мазок крови.

– Долг прежде всего, – говорит он.

– Что?

Он кивает на ее отца:

– Я приподниму его, а ты сдвинешь ногу.

Нэссун снова растерянно моргает. Мужчина подходит к Джидже, и она отвлекается от мыслей о странном прикосновении под болезненные стоны отца, пока они освобождают его.

Однако гораздо позже она вспомнит мгновение после прикосновения, когда кончики пальцев мужчины блестели, как срезанные концы гарпуна. Тонкая паутинка света-под-жаром словно бы протянулась от него к ней. Она также запомнит, что на миг эта паутинка света осветила и другое: целую паутину зигзагообразных линий, покрывающую его, как трещинки, разбегающиеся по стеклу после удара. Точка удара, центр паутины где-то возле его затылка. Нэссун вспомнит свою мысль в этот момент – он там не один.

Но сейчас это не имеет значения. Их путь закончен. Нэссун, похоже, дома.

* * *

Стражи не говорят об Уорренте, где они созданы. Никто не знает, где это место. Если спросить, они лишь улыбаются.

– Из лористической сказки, «Безымянный 759», записанной в квартенте Чарта, община Идин, странствующим Меллом Лористом Камень.

8. Ты получаешь предупреждение

Ты стоишь в очереди за своим недельным пайком, когда впервые слышишь эти шепотки. Это не о тебе лично и не для твоего слуха, но ты все равно слышишь, поскольку говорящий возбужден и забывает говорить тихо.

– Их до ржави земной много, – говорит какой-то пожилой мужчина другому, помоложе, когда ты отвлекаешься от мыслей и осознаешь смысл его слов. – Юкка-то ладно, она свое место заслужила, так ведь? Ну, еще несколько сгодятся. Но остальные? Нам одного хватит…