Врата рая

– Сны… Уже несколько ночей подряд мне снится мой отец… – больной сделал несколько слабых глотков. – Умирая, он просил разыскать его друга, с которым вместе когда-то воевал в артиллерийском полку, а я не сделал этого. И вот, во сне отец опять просит о чем-то, а я не слышу, и он тает будто в тумане…

– А где мне искать этого дедушкиного друга, папа?

– Дома в моей комнате хранится старая деревянная шкатулка. В ней хранятся письма и фотографии. На одном из конвертов есть адрес человека, с которым дружил твой дед. Найди его. А если в живых этого человека нет, привези его сына или внука. Увидев их, я, наверное, пойму, что хочет сказать мне во сне отец…

– Я обязательно сделаю это.

– Вы к кому?

Светловолосый парень сбросил с плеч рюкзак, улыбнулся:

– Меня зовут Николай. Я разыскиваю дедушку Аскара. Он здесь живет?

– Ой, я сейчас позову папу. – Девушка стремительно убежала, а через минуту к гостю спустился по лестнице крепкий усатый мужчина лет шестидесяти.

– Это ты ищешь дедушку Аскара?

– Да, – протянул руку парень. – Меня зовут Николай. И моего отца так зовут и так звали деда, который на войне дружил с вашим отцом. Время идет, мой дед уже умер и отец при смерти. И ему срочно нужно поговорить с дедушкой Аскаром или с кем-то из его детей.

– Я Максад – младший сын дедушки Аскара.

Они спустились во двор, и Максад открыл дверцу машины.

Спустя полчаса они оказались у старинного здания с высоким минаретом.

Через чисто убранную площадь, устланную коврами, через решетчатые ворота они вышли на тихое кладбище. На одной из каменных плит издалека виднелась цветная фотография улыбающегося седобородого старика. Присев на скамью рядом с могилой, Максад негромко начал читать молитву. Потом поднял голову и печально развел руками:

– Здесь он и покоится, мой папа. Скажи, зачем твоему отцу захотелось увидеть друга своего отца или его близких родственников?

– Год назад он сильно заболел. Мы сделали все, что могли, но, видать, пришло его время. Все последние ночи ему снится один и тот же сон. И в этом повторяющемся сне он видит отца на поле боя с его другом. Ему кажется, что дедушка хочет сказать что-то важное, но исчезает. И папа надеется, что, увидев дедушку Аскара или кого-то из его детей, он, наконец, поймет слова своего отца.

– Мне тоже часто стал сниться отец, – вздохнул Максад. – Но мы ни разу не разговаривали с ним во сне, хотя при жизни часто вспоминали ту страшную войну и твоего деда.

– Вы не откажетесь поехать со мной? Расходы я беру на себя.

– Конечно, я поеду с тобой, и дело тут не в расходах.

Внимание профессора Рогова привлек шум за дверями.

Профессор Рогов терпеть не мог никаких отвлечений. Приборы в его лаборатории отличались такой чувствительностью, что реагировали даже на писк комара. А за дверью раздавались громкие ругательства. Распахнув дверь, профессор увидел незнакомых крепких парней в черных кожаных куртках. Секретарша, обхватив голову руками, в страхе замерла за столом.

– Немедленно прекратите! – профессор Рогов даже не ожидал, что может кричать так громко. – Что тут происходит?

– Эти парни явились сюда без всякого приглашения, – объяснил встрепанный охранник. – У них нет разрешения на встречу с вами. Они пытались силой пройти в ваш кабинет.

– Ну? Кто вы такие?

– Мы помощники человека, которого вы лечите, – хмуро объяснил один из парней. – Вы бываете у Николая Николаевича каждую неделю, но сегодня он чувствует себя очень плохо и приказал нам срочно доставить вас на дачу. Идемте, машина ждет.

– Можете уходить. Я приеду сам.

Профессор Рогов успокаивающе кивнул секретарше:

– Все хорошо. Простите всех. Больше вас никто не обидит.

В комнате было светло.

Капельницы, стеклянный шкафчик.

Все как в обычной палате, только очень светло, свет заливал все пространство комнаты, даже дальнюю стену с хитроумными полками, на которых поблескивали необычной формы стеклянные кубы и реторты.

– Значит, ты сын дяди Аскара? – больной протянул слабую руку.

– Да. Самый младший. Отец умер у меня на руках. Он жил долго, но сохранил ясную память и часто рассказывал нам про войну, про вашего отца, про то, как они воевали.

– Да. Они всю войну прошли вместе, – больной даже приподнялся на локтях. – Тогда не до личных дел было. Сложная жизнь была. Маму в тылу за ударный труд приняли в партию. Позже она доросла до секретаря райкома, а папа, вернувшись, так и остался простым рабочим. Я знаю, что мама стеснялась. Ей не нравилось, что муж ее остался простым рабочим, да еще на войне стал верующим. Она говорила, что это плохо – верить в Создателя, да еще в чужого. Отец терпел, но, выйдя на пенсию, перебрался на дачу и жил там до самой смерти. Я до сих пор корю себя за то, что не смог по-настоящему отблагодарить отца за любовь. Он отдал мне все свои силы. Я учился, занялся бизнесом, нажил большое состояние, а он так и умер в одиночестве. Теперь я каждый год жертвую деньги на дом престарелых, но если бы мог помогать даже всем одиноким старикам планеты, Создатель все равно не простил бы меня за мое отношение к отцу.

– А что это за установки? – решил отвлечь внимание больного гость.