Врата рая

– Вам трудно будет поверить, но это приборы для очищения человеческих душ, – глядя на реторты и колбы, больной слабо улыбнулся. – Чего только не изобрели нынче ученые. Знаменитый профессор Рогов, лабораторию которого я поддерживаю материально, уверен в том, что эти его приборы каким-то особенным образом воздействуют на души людей. Они вроде как очищают любые самые грешные души. – Он опять слабо улыбнулся. – Немного похоже на то, как священники отпускают грехи, правда? Но я финансирую профессора Рогова. Первым его успехом стал опыт с душой одного финансиста. Профессор сумел ее сохранить отдельно от тела. Я бы не стал возиться с такой душой, мерзавец держал в руках всю местную наркоторговлю, но профессор Рогов уверяет, что может очистить даже такую грязную душу.

– Наверное, он поможет и вам.

– Может, и так. Но конец мой близок…

В этот вечер больной и гость долго общались.

Уже на подъезде к даче профессор понял, что опоздал.

Он медленно прошел череду черных красивых машин, пересек тихую толпу, и уже у ворот его встретил сын скончавшегося.

– Отец умер совсем недавно, профессор. Он сильно мучился все месяцы своей болезни, но умер удивительно легко. Самое удивительное, профессор, что в самый последний момент лицо его просияло. Он даже выдохнул: «Папа». Я сам это слышал. Может, он увидел моего дедушку?

– Значит, мои приборы сработали?

– Я думаю, да. Мой гость тоже видел это.

– Какой гость? Вы что, забыли о моем запрете? Чужие люди не имеют права появляться в комнате, где работают мои приборы.

– Его хотел видеть мой отец.

– Все равно это грубое нарушение.

– Простите, профессор. Так получилось. Когда вы сможете окончательно обработать все показания своих приборов?

– Через два-три дня.

Через три дня на опустевшей даче сидели только Максад и Николай.

– Спасибо вам, дядя Максад. Отец умер, но ваш приезд успокоил его. Вы сами видели, как сильно он изменился, как плохо он себя чувствовал, но все дни, пока вы были с нами, его глаза сияли каким-то особенным светом.

– Смерть – это еще не конец, – покачал головой Максад. – Смерть – это всего лишь продолжение вечной жизни. Это переход в тот мир, в котором успокоенная душа будет жить вечно.

Они услышали стук в дверь.

Это, наконец, приехал профессор.

– Простите, не успел представить. Это сын человека, с которым дружил мой дед.

– Если я правильно понимаю, – дружески улыбнулся профессору Максад, – ваши исследования основываются на исследованиях Кирлиана?

– В какой-то степени, – недовольный профессор все же решил ответить. – Но я шел своим собственным путем. Эффект Кирлиана, – пояснил он, – это коронный барьерный разряд в газе. Собственно, «кирлиановой аурой» занимался еще великий Тесла. Но мой эффект совершенно иного свойства, он гораздо тоньше. Тесла на своих лекциях просто демонстрировал свечение своего тела в токах высокой частоты. А вот аура, которую улавливают мои приборы, является не просто каким-то энергетическим полем, это – душа. Это истинная человеческая душа. «Эффект Кирлиана» позволяет проверять всхожесть семян, отличать пораженные болезнями растения от здоровых, это очень важно. А мой эффект позволяет выявлять человеческие души, пораженные грехами. Чувствуете разницу? Больная душа вашего отца, – посмотрел он на Николая, – незадолго до смерти сбросила с себя, скажем так, пелену многих грехов. Теперь я уверен, что это результат моей многомесячной работы. Теперь ваш отец там, – поднял глаза профессор, – на небесах. Видите вот эту линию? – указал он на восходящую линию на экране. – Уверен, что это и есть след души, траектория ее ухода.