Врата скорби (Часть 3)

Керзон бросился через узкую улицу. Нога наткнулась на что-то мягкое — но слава Всевышнему, он не упал. От рынка — накатывал орущий людской вал, если заметят кого-то постороннего — разорвут на месте, тем более с таким оружием. Он подпрыгнул, вцепился пальцами в ограждение балкончика на втором этаже соседнего дома. В обычной ситуации он бы тут же и сорвался — но ярость дала ему силы. Он подтянулся, схватился получше, перебросил себя через перила. В доме — пух отчаянный крик. Женщины в черном, траурные как стая ворон — горько кричали над кем-то…

Он проскочил мимо. Выскочил на еще один балкон, на втором этаже. Под ногами кипела взбудораженным роем улица, где-то слева отрывисто ударили выстрелы. Два и сразу еще один.

Вляпались!

Он перемахнул через перила, приземлился на какую-то тележку с фруктами — как кот, на ноги. Не упал, бросился бежать. За спиной — что-то заорали.

Еще два выстрела. Двойками садит, гад. Говорили, что они как раз двойками и садят — чтобы наверняка.

Кто-то попытался его остановить, схватить. Он отмахнулся, сшиб кого-то с ног, пробежал дальше…

Террорист — он отчетливо увидел его выпученные, как совиные глаза — обернулся, вскинул руку. Если бы не отработанная реакция — то сержант Мэтью Керзон был бы сейчас мертв или тяжело ранен. Два выстрела, быстрых, почти один в один — и удивительно точных для стрельбы навскидку. Если бы Керзон не упал на землю, то были бы проблемы.

Отстрелявшись, террорист побежал по улице. Мэтью вскочил — и бросился за ним, понимая, что потерял секунд пять и в любой момент может нарваться на пулю.

Они свернули в какой-то проулок. Оттуда не было выхода, кроме как через забор — и Керзон бросился на него, рискуя получить с противоположной стороны пулю и рассчитывая только на неожиданность и стремительность движения. Он перевалился через забор так, как его учили — быстро, не подтягиваясь, за счет инерции — и сразу падая. Вскочил на ноги как кот — выход из проулка был совсем рядом.

Крик. Он услышал его, выскочил — и едва не нарвался на пулю. Оглушительно грохнула винтовка, пуля пролетела настолько близко, что его осыпало кусками сухой глины из стены. Падая и перекатываясь — он увидел бородача в белом дишдаше, судорожно передергивающего затвор винтовки. Выставив перед собой пистолет-пулемет, он дал очередь — и бородач, словив как минимум две пули, начал валится вперед. Кто-то кричал… ублюдок, это же троцкист! Он стремительно удалялся по улице, крича: «Джихад! Джихад!»

Сукин сын!

Вне себя от ярости, Мэтью Керзон прицелился, не поднимаясь — но толстяк как почувствовал, крысой нырнул в переулок. Пули ударили в стену, какая-то женщина в черном никабе — бежала к двери, держа перед собой ребенка. Два часа — все или почти все спят. Но как только проснутся — тут ад кромешный будет…

Рискуя, Мэтью Керзон метнулся не в тот переулок, куда влетел толстяк, а в соседний, рискуя, что он выведет совсем не туда — но нарваться на пулю еще рискованнее. Он выиграл — на соседнюю улицу, они выскочили одновременно — толстяк поджидал его в проулке, пока не услышал, или не понял, что напрасно. Они снова обменялись выстрелами — и снова не попал ни один из них. Керзона это обеспокоило — он видел перед собой человека, который как минимум не уступал ему в мастерстве. И при этом — явно европейца. А Керзона — готовил сам капитан Ферберн, ас скоротечного ближнего боя. Кто же готовил этого…

Рассуждать было некогда. На этой улице — торговали, кто-то заорал как резаный — видимо, попали. Надо было убираться — линчуют и имени не спросят.

Толстяк, рассудив, что бежать по улице — верная смерть — нырнул в какую-то лавку, сбив по дороге самодельную витрину. Керзон — бросился за ним.

Когда он подбежал к лавке — хозяин уже успел подняться и в ярости размахивал поварским, больше похожим на саблю ножом. Мэтью — подставил под секущий удар автомат — тот противно лязгнул, когда сталь встретилась со сталью — а сам пнул хозяина лавки в пах отточенным футбольным ударом. Морские диверсанты почти не учили приемов спортивного рукопашного боя типа дзюдо — но как быстро и конкретно обезвредить противника простым и действенным приемом — знал каждый. Перехватил выпучившего глаза хозяина, чуть повернул его — и втолкнул в лавку, навстречу выстрелам.

Которых не последовало…

Сам заскочил в лавку — автомат наготове. Пусто! Только товар, приказчик пытается прикинуться ветошью.

— Куда?!

Приказчик показал дальше. Понимают… все понимают, сволочи, когда им надо.

Он проскочил за покрывало, которым была завешена дверь — коридор уходит вправо, видимо в жилые помещения. Узкая лестница, сверху — льется свет. Едва помещаясь на лестнице — он пошел вверх, палец на спусковом крючке. Тихо…

Окно!

Окно на втором этаже — оно дает свет на лестницу. Стекла нет, а занавеска — сорвана. Увидел движение — есть

Выскочил на крыши, гад…

Когда Мэтью Керзон вылезал из окна — террорист, словно по наитию обернулся и выстрелил. Один раз… и все.

— Семь!