Врата скорби (Часть 3)

У самого входа в порт — русские отключили моторы и налегли на весла: короткие, больше походившие на саперные лопатки. Гребли так, как учат грести только спецназ — лопатки вспарывали воду бесшумно и с идеальным чувством такта. Не гребли только пулеметчики — они занимали свои позиции на носу лодок, готовые в любой момент огрызнуться огнем…

Стараясь держаться в тени, лодки с русскими — вошли в порт. Порт, где в это время было настоящее веселье, и люди на берегу веселились и палили из ракетниц, не ожидая того, что к ним приближается смерть…

История эта — имела немалую подоплеку. Во время атаки на Скапа-Флоу и попытки прорыва к Лондону, исполненной осенью двадцать первого года — русский флот, точнее та его часть, что атаковала главную базу британского флота была полностью уничтожена. Ситуация на фронтах была близка к патовой: месяц назад из Месопотамии пришло потрясшее Британию сообщение: экспедиционный корпус в Месопотамии попал в ловушку и разгромлен, а его командующий, лорд Китченер Хартумский — убит. Для Британии это было потрясением: стало понятно, что Восток не удержать, и хуже того — боеспособных частей, способных сформировать еще один экспедиционный корпус — больше нет. Из Кейптауна шли газеты с сообщениями о массовых убийствах британцев: буры, они же воортрекеры, потерявшие в концлагерях двадцать с лишним тысяч своих жен и детей действовали с методичной жестокостью, уничтожая всех британцев, которые не успели сбежать, от грудных детей и до древних стариков. Генерал Ян Смэтс по слухам — кинул клич уничтожить всех британцев на африканском континенте, до последнего человека. В этих условиях — многие британские капитаны отдали приказ не брать в плен русских моряков с утонувших кораблей, а расстрелять их из пулеметов. Это было так же верно, как и то, что ни Первый морской лорд, ни командовавший британской эскадрой у Скапа-Флоу лорд Битти, виконт Борроудейл не отдавали такого приказа, и некоторые британские командиры подбирали русских моряков, в то время как другие их расстреливали. История эта — вызвала гнев и шок уже в русском обществе, и хотя дело было давнее: все понимали, что рано или поздно Британии придется расплатиться за содеянное, и не менее жестоким образом. Просто такова природа империй и имперского противостояния: империя не жалея бросает своих подданных на чашу весов Игры, но жестоко мстит за их гибель.

Стараясь держаться в тени — лодки останавливались. Для того, чтобы еще сильнее затруднить опознание их как угрозы — русские выкрасили в черный цвет стандартные маскировочные сети, набросали на них водорослей и накрыли ими свои лодки. Со стороны — все это выглядело как плавающий островок из водорослей, каким-то чудом заблудившийся и приплывший в порт. Человеческий глаз — останавливается на прямых линиях, не обращая внимания на бесформенные — потому что в природе человека определять и идентифицировать все, что попадается ему на глаза, а все, что имеет прямые линии — создано не природой и должно быть идентифицировано как опасное или безопасное. Созданное природой — опасным обычно не является.

Боновое заграждение — несмотря на откровенное разгильдяйство и крайне ослабленный режим безопасности англичане все-таки не забывают про службу. Боновое заграждение предназначено для предотвращения внезапной торпедной атаки и проникновения в порт подводных диверсантов. Оно подвижное — его ставит и убирает специально выделенный для этих целей буксир, к корме которого оно и принайтовлено. На буксире — постоянно присутствует дежурная смена, три или четыре моряка. Сам буксир — вооружен полудюймовым пулеметом Виккерса[13], давно устаревшим, но все еще годным. Сам буксир довольно крупный, больше пятидесяти футов длины, списанный с активной службы и определенный сюда доживать свой век. Кроме того, у моряков было личное оружие — но не было гранат, что было крайне серьезным упущением.