Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

— Не скромничай, — улыбнулся Томми. — Мне бы твою энергию! Я пребываю в уверенности, что жена сидит в гостях у милой старушки, попивает чай и разглядывает памятный альбом, а она, оказывается, уже успела побывать в парочке домов престарелых и выяснить — едва ли не все что можно — о событиях семидесятилетней давности. Стоит теперь уточнить несколько дат и навести кое-какие справки, и мы наверняка выйдем на что-то важное.

— Интересно, что же все-таки эти студенты увезли в Оксфорд? Или в Кембридж…

— Едва ли это имеет отношение к нашему делу, — сказал Томми.

— Пожалуй, — согласилась Таппенс.

— Остаются еще врачи и священники, — принялся рассуждать Томми. — Их, пожалуй, тоже неплохо бы прощупать, хотя не думаю, что нам это что-то даст. Слишком уж много лет прошло. Мы все ходим вокруг да около и никак не можем… С тобой, кстати, ничего больше не стряслось, Таппенс?

— Ты имеешь в виду, не было ли за последние два дня чего-нибудь неординарного, угрожающего моей драгоценной жизни? Нет. На пикник меня никто не приглашал, тормоза у машины в порядке, а банку яда в сарае даже еще не почали.

— Айзек бережет ее на случай, если ты вдруг выйдешь в сад с сэндвичами.

— Бедный Айзек! — воскликнула Таппенс. — Перестань на него наговаривать. Мы с ним уже подружились. Погоди-ка… это напоминает мне…

— Что?

— Забыла, — Таппенс растерянно заморгала. — Забыла… Когда ты сказал про Айзека, мне что-то пришло в голову и тут же исчезло.

— О, Боже! — вздохнул Томми.

— Ладно, идем дальше, — Таппенс заглянула в блокнот. — Рассказывали про какую-то пожилую даму, которая на ночь прятала свои серьги в варежки. Между прочим, она считала, будто ее хотят отравить. Еще одна особа держала деньги в шкатулке для сбора пожертвований — ну, ты их видел… фарфоровые такие… на них еще наклейка «для подкидышей и беспризорных детей». Но, судя по всему, до детей содержимое не доходило. Она складывала туда пятифунтовые бумажки и, когда шкатулка наполнялась, закапывала ее и покупала следующую.

— И тратила на ее покупку не меньше пяти фунтов, полагаю?

— Наверное. Вероятно, она, как и мой кузен Эмлин, считала, что никто не станет грабить найденышей, бездомных и миссионеров.

— Кстати, о миссионерах. Ты как-то говорила, что видела наверху стопку скучнейших проповедей.

— Были такие. А что? — спросила Таппенс.

— Мне просто подумалось, что вот такая невыносимо скучная теологическая книжка — лучший тайник. Старая книга с потрепанным переплетом и вырезанными внутри страницами.

— Ничего похожего, — сказала Таппенс. — Я бы заметила.

— А ты бы стала такую читать?

— Нет, конечно.

— Вот видишь, — сказал Томми. — Не стала бы. Подозреваю, ты ее просто положила в ящик.

— Ты меня плохо знаешь. Я просмотрела каждую. Между прочим, там была книга под названием «Венец успеха». Аж в двух экземплярах. Что ж, будем надеяться, наши усилия тоже увенчаются успехом — один венец тебе, один мне!

— А тогда уж мы сами напишем книгу под названием «Кто убил Мэри Джордан?».

— Когда узнаем кто, обязательно напишем, если, конечно, узнаем, — веско добавила Таппенс.

Глава 4 Хирургическое вмешательство

— Чем сегодня займешься, Таппенс? Списками имен и дат?

— Я уже и так ими занимаюсь. На вот, смотри. — Таппенс протянула мужу листок из блокнота. — Ты даже не представляешь, до чего ж это, оказывается, нудное занятие. Кроме того я, кажется, пару раз сбилась.

— Естественно.

— Ты такой аккуратист, Томми, что иногда даже противно.

— Ну-ну, дорогая. Так какие, говоришь, у тебя на сегодня планы?

— Во-первых, еще подремать. Хотя, нет, спать я, пожалуй, не буду. — Таппенс оживилась. — Я же собиралась выпотрошить Матильду!

— Господь с тобой! Откуда такая кровожадность?

— Я сказала: Матильду. Из оранжереи. Лошадь-качалку с дырой в животе.

— A-а. И ты собираешься залезть ей в живот?

— Точно, — кивнула Таппенс. — Хочешь поучаствовать?

— Если честно, не очень.

— А если я тебя попрошу?

Томми глубоко вздохнул.

— Придется согласиться. И потом, все веселее, чем составлять списки. Айзек уже пришел?

— Нет еще. Но он нам и не нужен. Дверь не заперта, а что до воспоминаний… Кажется, я из него выжала даже больше, чем он знал.

— Можно подумать, он знает хоть что-то, — пренебрежительно проговорил Томми. — От его россказней у приличного человека уши вянут.

— Нужно пользоваться разными источниками, — наставительно заметила Таппенс. — Никогда ведь не знаешь, который из них окажется достоверным. Ладно. Пошли потрошить Матильду. Вот только переоденусь, а то в Кей-кей такая пылища…

— Надо было попросить Айзека подготовить ее к операции.

— Не иначе, в прошлой жизни ты был хирургом.

— Кто знает? — Томми напустил на себя важный вид и сообщил: — Извлечение инородных тел из брюшной полости этого животного может представлять серьезную угрозу для жизни последнего. Бедняжка и так на ладан дышит.

— А давай ее потом покрасим! Может, Деборины девочки захотят покататься, когда приедут.

— Наши внуки и так завалены игрушками!