Врата в бессознательное: Набоков плюс

Поэзия для взрослых: в 1-ой «социальной» позиции гражданская лирика чаще живет в 4 и 3–4 полях, чем в других, тогда как обычная поэзия, наоборот, чаще предпочитает все другие поля, чем указанные (т. е. игры/обмана, замешанных на манипуляции, там меньше). А вот по полям, связанным с 3-кой (в данном случае, скорее, игрой, чем обманом?), они не отличаются. Во 2, «внутренней», позиции обычные стихи еще чаще попадают во 2, «реалистическое» поле, чем стихи политические (которые, в свою очередь, еще реже попадают в 1, 2 и 1–2 поля, чем обычные стихи). Неполитическая художественная проза и поэзия по сравнению с остальными публичными жанрами (т. е. исключая непубличный жанр дневника) не так редко опирается на поля, связанные с 1, т. е. в той или иной степени сновидческие. И это понятно: искусство, что бы там ни говорили, — это грезы.

Тексты в интернете

Информация: обычная и политическая

Человечество сидит в интернете. Человечество — так считается — перестает читать классику.

Да что оно там нашло, это человечество, в интернет-сообщениях?

Параллельно с изучением литературы и фольклора, мы делали вылазки на территорию так называемого «электронного сознания», присущему человеку в соцсетях [151]: пытались выявить его специфику.

Вспомним, что максимально развивающая 5 стадия субъектности занимает 1 место в политических сообщениях в интернете — как и в лучших классических произведениях художественного слова. (См. Таблицу № 21.) Правда, в отличие от художественных жанров в политинформации эта стадия субъектности все-таки не преобладает. А вообще возникает вопрос: не мимикрирует ли эта политинформация под художественные шедевры, работая формально сходным образом? Ведь фактически она заменяет собой классику в чтении современников.

В 1-ой «социальной» позиции художественная политическая информация (т. е. гражданская лирика) чаще живет в 4 и 3–4 полях, чем в остальных, а нехудожественная политическая информация из интернета, наоборот, чаще обитает в остальных, а не указанных «манипулятивно-игровых». Художественная политическая информация, соответственно, еще реже бывает в 2–3 и 3 полях, чем в остальных, по сравнению с нехудожественной политической информацией.

Однако при этом последняя чаще живет в полях, связанных с 3-кой, а первая — чаще во всех остальных.

Это не игра, это обыкновенная ложь.

И ложь, о которой знают авторы фейков и «вбросов»: во 2, «внутренней», позиции нехудожественная политинформация бывает в 3 поле еще реже, чем художественная (а вот разница по 2 полю между ними незначима).

Обман свойственен не небылицам, а информации в интернете.

Обычная и политическая информация в интернете (в отличие от поэтической информации — обычной и политической) не отличаются друг от друга по длине маршрута. Т. о., политтехнологи используют готовую матрицу восприятия привычных для пользователя интернет-текстов.

Гражданская лирика и политическая информация в интернете (поэзия и проза, связанные с политикой) также не отличаются по длине маршрута, т. е. в этом отношении однотипны.

Информация в интернете (политическая и обычная) имеет высокий коэффициент субъектности — KS (0,92 и 1,0 соответственно), опережая многие жанры в своей группе 3 (и находясь на одном уровне с миниатюрами И. С. Тургенева, прозой Д. Хармса и дневниковыми записями). Еще реже реплик в интернете (всего один случай из 23!) она имеет 1–3, а не более высокие стадии субъектности.

Значит, жанр-то продвинутый, ловко использующий приемы прежних «любимцев публики», успешно влезающий в чужие матрицы? Жанр-кукушонок?

Мы поинтересовались, что это за текст, который так резко выбился из «информационной» выборки (тот самый единственный неудачник, «двоечник» из 23): случайно это или закономерно.

Оказалось, неслучайно: это текст единственного в этих рядах неофита. Все остальные авторы информации в интернете, не зависимо от того, политические у них тексты или обычные, вывешены они на сайтах СМИ или в фейсбуке, уже не новички и находятся более или менее «в своей тарелке». Автор отличающегося мартовского текста (код: 3–4, 3), скорее всего, впервые поучаствовал в подобных «информационных играх» — вероятно, потому, что начальство велело.