Врата Войны (СИ)

— Очень хорошо, герр Шульц, — сказала я, до конца выслушав своего собеседника, — вы поступили совершенно правильно, потому что планы Гитлера не несли ничего хорошего и самим немцам. В таких делах стоит только начать — и вот уже люди выясняют, кто из них более чистокровный ариец, а кто менее, и пишут друг на друга доносы в какую-нибудь комиссию по чистоте крови… Кстати, а как на вас, русского немца, смотрели ваши боевые товарищи, не считали ли они вас ненадежным, или неправильным солдатом только из-за того, что вы родились в Российской империи?

— Да нет, фройляйн Марин, — ответил Щульц, — все было совсем не так. Моих товарищей скорее задевало мое нежелание участвовать в их весьма своеобразных забавах. Давайте я не буду рассказывать вам все подробности, потому что такие истории не для женских ушей. Эти люди, да и наш фюрер, со всем его верховным руководством, забыли о том, что русские издревле являются таким же созданным для господства над миром арийским народом, как и немцы, и тот факт, что мы проиграем эту войну, служит тому дополнительным подтверждением. Разве не символично то, что из всех европейских народов именно немцы с особой легкостью укоренялись среди русских? Ни французы, ни англичане, ни какие-нибудь итальянцы так и не могли стать в России по-настоящему своими, а у нас, у немцев, это получалось.

Переведя дух, герр Шульц облизал губы и с горячностью продолжил:

— Русские и немцы — это две стороны одной медали, и мы должны не воевать между собой, а по возможности сотрудничать. Я думаю, что такое сотрудничество — это ужасный сон англосаксов, и поэтому они прикладывают все возможные усилия для того, чтобы поссорить между собой две наши великие нации и заставить их истощать друг друга в бесплодных войнах. Прошлая Великая Война (Первая Мировая) по большому счету не была нужна ни России, ни Германии, ее поджигателями и бенефициарами стали Венские, Парижские и Лондонские Ротшильды. Пока русские и немцы убивали друг друга на бессмысленной братоубийственной войне, еврейские банкиры подсчитывали барыши и складывали их в свою кубышку. Россия на той войне погибла, разоренная так называемым Интернационалом, а Германия хоть и устояла, но была жестоко обескровлена и обезжирена.

Я с интересом посмотрела на своего собеседника. Правильно шеф говорил, что у него не все дома — некоторые пошли погулять и нечаянно заблудились. Парень явно подвинут на теме русско-немецкой дружбы. А может, он просто по-иному не может, потому что иначе две половинки его личности вступят между собой в непримиримый конфликт и дело кончится маленькой комнаткой с мягкими стенами и смирительной рубашкой? А вообще неплохо получается. Правда, прямо сейчас, сразу после жестокого и кровавого вторжения германских братьев по разуму, вряд ли у этой точки зрения найдется много сторонников. Идеи сейчас в народе бродят прямо противоположные — что надо унасекомить этих мерзавцев так, чтобы еще лет триста слово «немец» вызывало ненависть и презрение. Но мы-то понимаем, что русский народ отходчив, и что пройдет совсем немного времени — и идеи русско-немецкой дружбы снова станут популярны. Но время для этого пока не пришло. Кстати, есть еще один вопрос, на который я сперва не обратила внимания.

— Герр Шульц, — спросила я, — вот вы сказали, что к моменту принятия вами решения о переходе на сторону нашей армии у вас уже была вся информация как в отношении грядущего исхода этой войны, так и в отношении тех действий, которые немецкое руководство спланировало против русского народа. Скажите, откуда у вас была такая информация?

— Все очень просто, — ответил он мне, — в самом начале, когда на вашу территорию тайно проникла наша первая разведывательная группа, то ей удалось взять в плен одного русского из числа тех, кого здесь называют словом «либераст». Этот молодой человек охотно пошел на сотрудничество с германской армией, и именно от него я и мой командир гауптман Зоммер узнали некоторые подробности нашей будущей истории.

При этих словах немецкого перебежчика что-то нехорошее кольнуло меня в сердце, и чтобы развеять свои еще не оформившиеся подозрения, я с некоторым пренебрежением спросила:

— Герр Шульц, неужели вы поверили такому человеку на слово? А если он вам соврал?

— Это исключено, — ответил Николас, — дело в том, что этот молодой человек предоставил нам свое устройство для доступа к вашим информационным сетям и поработал для нас инструктором, что позволило нас абсолютно самостоятельно получить большое количество информации, имеющейся в открытом доступе. Вы можете не переживать, фройляйн Марин, когда я принял решение перейти на вашу сторону, то собрал все эти устройства и прихватил с собой, чтобы передать вашему командованию. По крайней мере, немецким генералам оттуда не досталось ровным счетом ничего, и они теперь вынуждены перебиваться слухами.

Мои подозрения переросли в полную уверенность. Это было очень похоже на Максика, да и место совпадает. Вряд ли в одном медвежьем углу обосновались сразу два лица либеральных убеждений.